38 меридиан с.ш.

Пролог

Она сидела на скамейке свидетелей в зале суда. Руки дрожали, и пальцы заламывали ткань хлопкого платья.

Неужели ей придется солгать? Нет-нет-нет, он должен успеть, он обещал ей. А что если все-таки нет? Господи, сядет невинный человек?

Дрожь пробежалась по спине, холодным лезвием встав поперёк горла. Сердце бешено стучало. Уши заложило от волнения. Следовало бы слушать доказательства прокурора или защитную линию адвоката, но она не могла. Ореховые глаза бегали по залу в поисках нужного человека.

Давай же, черт возьми!

Пусто.

Где его носит?

Судья переключался с одного адвоката на другого.

Вакуум затянул грудную клетку, легкие опсустели. Нет, пусть лучше она умрет. Ни за что. Как она сможет соврать? Дыхание участилось, и она делала короткие вдохи.

Успокойся. Боже, Памела, успокойся.

Она начала читать в голове молитву. Присяжные перешёптывались. Она забыла строки напрочь и просто просила. Просила спасти его. Грешного, не грешного — любого.

Сквозь пелену просачивались обвинения. И у Рошель резонировал вопрос: «Неужели он способен на такое?..» Да, способен. Мел сглотнула.

— Судья, разрешите предъявить доказательства невиновности моего клиента, а именно свидетельницу, которая случайно оказалась на месте преступления.

— Разрешаю. — Адвокат победно улыбнулся. — Прошу свидетеля встать.

Памела почувствовала толчок в бок и подняла глаза, адвокат кивнул ей. Ее затрясло — невинный жест затянул петлю на шее. Мел вновь огляделась. Боже, пожалуйста, хоть бы он успел. Она поставила руки по обе стороны от себя, потные ладони прилипли к дереву. Не спеша, чтобы сберечь каждую секунду, она пересекла зал и подошла к судье. Памела взобралась на ступеньку и повернулась к сидящим, только бы не на него. Она видела блики металла, переливавшегося под солнечными лучами, на его запястьях — наручники.

Мел сверлила чёртову дверь взглядом, пока хрустальные слёзы застывали и мочили ресницы. Тяжелый выдох вырвался из груди. Глаза защипало. Господи, как же тяжело. Ей же говорили: «Никаких слез».

На трибуне лежала Библия в бархатной обложке.

Губы Мел тронула усмешка

— Представтесь, пожалуйста, — попросил судья, седой мужчина в черной мантии. Он с сочувствием посмотрел на Памелу: на ее красные глаза, осунувшееся лицо и темные круги. Она прочла в его взгляде понимание.

«Вашей семье тоже угрожают, мистер?..»

Мел мазанула взглядом по грубым ладоням в наручниках на столе.

«Моей тоже».

— Памела Рошель, товарищ судья, — она старалась контролировать свой голос, чтобы он не дрожал, чтобы казался естественным. Наручники звякнули — он дернулся. Мел склонила голову и закусила губу.

Пожалуйста, где же ты! Икры онемели. Памела снова обратила внимание на толпу. По-прежнему пусто. Сердце стучало, врезаясь с болью в грудную клетку. Судья прочистил горло.

Ты же обещал ей! Ты же говорил, что успеешь. Ты шептал, что все будет хорошо.

— Вы клянетесь говорить правду и ничего кроме правды? — продолжал мужчина. Адвокат снова кивнул свидетельнице, конечно, она была его козырем. Конечно, ему ничего не стоило подставить невинного человека. Конечно, этот сученыш был готов на все ради своей королевы.

«Я не могу, я не могу!»— внутренний голос сopвался на крик. Она прикусила внутреннюю часть щеки, сдерживая дребезжавшее в солнышке отчаяние.

Кристальная капля прокатилась по щеке — чертова беспомощность, чёртово бессилие.

Памела положила ладонь на Библию, подняла голову и прошептала.

— Клянусь.

Он усмехнулся. Разочарованно. Рошель сглотнула ком и облизнула дрожащие губы, продолжая испепелять дверь.

Давай же!

— В каких отношениях вы состояли с...