Восставший против неба / [1-2000] / Against the Gods / ATG

581-590

Лица семи Патриархов стали до крайности мрачным, тем не менее, ни один из их не сдвинулся с места, не произнес ни звука... они просто вперились взглядом в Юнь Чэ. Если они преклонят колени и извинятся перед всеми – это будет равноценно поклону перед семьей Юнь. Однако в случае отказа, Юнь Чэ не преминет использовать ситуацию, что бы еще больше опустить их репутацию при зрителях со всех уголков Империи Иллюзорного Демона. Застрявшие между молотом и наковальней, они ждали, кто первый начнет действовать. Время шло, но никто из них так и не двинулся, ситуация становилась все более напряженной.

"Хехехех..." громко рассмеялся Юнь Чэ: "Что и требовалось доказать. До этого столь разговорчивые Патриархи, теперь просто игнорируют любые приказы или обещания. Сегодня здесь собрались лорды, вожди, сильнейшие секты, столбы прошлого, настоящего и будущего. Имперский Демонический Город является ядром Империи. И мы, все здесь собравшиеся на Церемонию Столетнего Правления Маленькой Демонической Императрицы смогли воочию увидеть разницу между истинной преданностью и напускной! Тех, кто действительно заслуживает титула 'Семьи–Защитника', а кто является ядовитой змеей, которая гадит там же, где и живет!"

Слова Юнь Чэ эхом разносились по всему залу. Они летели прямо в цель и были острее десяти тысячи ножей. Даже Маленькая Демоническая Императрица не осмеливалась настолько открыто критиковать семь сильнейших семей в Империи Иллюзорного Демона.

В любой другой ситуации, Юнь Чэ так же не стал бы поступать, настолько опрометчиво. Но сейчас он совершенно не сдерживался в выражениях и кричал так громко, словно хотел, чтобы его услышали люди в каждом уголке империи.

Слова Юнь Чэ вызывали неконтролируемый страх в сердце людей, но вместе с тем и открывали им глаза. Где еще найдется смельчак, готовый в одиночку выступить против великих Семей–Защитников... в тот же момент как он закончил говорить, откуда-то позади, раздался громкий голос.

"Отлично сказано!"

Голос принадлежал некому старейшине и этот факт, удивил людей не меньше чем речь Юнь Чэ. Семь Патриархов одновременно переместили взгляды на нового участника событий. А сам старейшина, не теряя времени, уже приземлился рядом с Юнь Чэ.

Старейшина был одет в простую серую робу, а его волосы и борода были снежно – белые. Его лицо было испещрено морщинами, а спина чуть согнута. Отойдя от шока, в зале вдруг поднялась суматоха, а люди начали выкрикивать имя этого человека...