Дресс-код

32. "Я верю тебе, Минхо-хён"

— Чонин, могу я тебя попросить?

— Конечно, Феликс-хён. Это первый раз, когда ты обращаешься ко мне с просьбой.

— Можешь ли ты попросить Чанбин-хёна встретиться со мной? Просто... мы действительно давно не виделись. Вчера на суде мы особо не говорили, а потом я снова ехал в другой машине. И, знаешь, секс у нас был только один раз и по моей инициативе. Это меня бесит, потому что я сам уже хочу этого. Почему он не хочет это делать?

— Я просто скажу ему, что ты хочешь встретиться.

— Хорошо.

Они были в кабинете Чонина в ратуше. Чонин сидел за столом, а Феликс стоял облокотившись о него. После этого небольшого диалога каждый из них стал залипать в телефоне. Напротив устанавливали камеру. Здесь было много людей, которые занимались этим. Сейчас будет настроена прямая трансляция, и Чонин сделает заявление, как новый Босс Сеула.

— Волнуешься? — спросил Феликс, не подняв на Чонина взгляд, заметив, что камера была уже установлена, а люди вокруг стали ждать время.

— Конечно, — ответил Чонин, подняв свой взгляд на Феликса. — Что если что-то пойдёт не так?

— Поэтому я здесь. В основном, моя задача состоит в том, чтобы предотвращать то, что пойдёт не так. Мне так сказал Уджин-хён. Не беспокойся и просто говори. Если что-то пойдёт не так, я помогу.

— Ты серьёзно? Не понял: куда ты дел Феликс-хёна?

— Я могу и уйти.

— Ладно-ладно, извини, просто не привычно слышать от тебя что-то подобное. Ты обычно мне грубишь.

— До начала осталась минута, — предупредила девушка, после чего оператор подошёл к камере.

— Хорошо, — кивнул девушке Феликс.

— А... вы будете сидеть на столе?

— Я не сижу на столе, — раздражённо произнёс Феликс. — А что-то не нравится? Может ты моё место займёшь?

— Феликс-хён! — сказал Чонин. — Она же просто спросила. Не обязательно было отвечать в грубой форме.

— Полминуты, — сказала девушка, перебив Феликса, что хотел что-то ответить Чонину.

Чонин стал смотреть на стол, где у него лежал листок с его речью.

— Блин, мне обязательно говорить то, что здесь написано? — спросил Чонин.

— Выучить не мог?