Питомец

31

В зале суда на долгую минуту воцарилась гробовая тишина, а потом как нарастающий поток начался ропот, который перерос в выкрики репортеров, свидетелей со стороны обвинения и самого качка, группы Моля. Лу просто вцепился в мою ладонь обеими руками и прижался головой к плечу, готовый в любую секунду броситься в драку. Стражи порядка, оттесняющие репортеров с камерами. Все это казалось нереальном, но так и было. Я все ждал, когда на меня кинутся неки в форме, но…

- Тишина в зале! – надрывалась судья, не сводя с меня взгляда, будто весь шум производил я один.

- Ой, мать моя кисуля, да что же это теперь будет?! – причитал где-то сзади Вилис.

- Посмотри сюда, на камеру! – орали из конца зала.

Потребовалось десять минут, прежде чем из зала были выведены посторонние. Даже сопротивляющегося Женила с Дорином. Остались только я, Моль, которого никто не смог от меня отодрать, его адвокат и Пуф, Вилиса он сам отправил из зала, что-то шепнув на ухо, отчего рыжика как ветром сдуло. Определенно они что-то задумали.

Нашу четверку обступили неки в форме, как будто опасных преступников, готовые пристрелить любого, но мы не то что не провоцировали, а даже не шевелились. Моль сидел, упершись лбом в мое плечо, я трепал в руках кончик его хвоста, Пуф о чем-то глубоко задумался…

Судья под шумок куда-то смоталась.

- Так он говорящий! – отмер адвокат.

- Есть возражения? – сухо поинтересовался я. Смеяться над тугоумностью юриста совершенно не было желания.

- Э… Нет, но это же неправильно! У него в одежде где-то микрофон? Да?! – заблеял он.

- Смирись – жизнь офигенно суровая штука. Александр Гринев, – кивнул я неку, смакуя свои имя и фамилию, но руки протягивать для пожатия не стал. Все же давно не доводилось представляться полностью.

- Гринев? – расширились у того глаза. – Однофамилиц автора песен, чье авторство я в последнее время оформляю?

- Нет. Он самый, – с серьезным выражением лица кивнул я.

- Ох… – теперь глубоко задумавшихся стало двое: один шокировано, другой о чем-то своем.

- Покурить бы… – как-бы сам с собой разговаривая и ни к кому конкретно не обращаясь, выдохнул я.