Герой и злодей - оба мои детеныши / 男主和反派都是我的崽

Глава 67 Маленький лисенок

Линь Цзыси проспал весь день, а когда проснулся, был уже вечер следующего дня.

"Гунцзы проснулся, Гунцзы проснулся!" Слуга, охранявший Линь Цзыси, поспешно крикнул.

Внезапно куча слуг засуетилась, разнося тарелки по дому, и Линь Цзыси взглянул на них: все это были полезные для пищеварения и сытные блюда, и стол был полон ими.

Более того, все они были наполнены духовной пищей.

Линь Цзыси скатился с кровати, и тут же подошел слуга и почтительно сказал: "Принц Цзыси, пожалуйста, отдохните в постели, пока мы подождем, пока вы пообедаете".

"Нет необходимости". Линь Цзыси покачал головой: "Я спущусь и немного подвигаюсь".

"Да". Затем слуги начали подавать Лин Цзыси еду и завтрак.

"К чему вся эта помпезность и обстановка?" спросил Линь Цзыси, садясь на круглый табурет с подушками и беря в руки палочки для еды.

Пальцы Линь Цзыси были белыми и тонкими, такими же привлекательными, как и его внешность, и слуга замер на некоторое время, прежде чем ответить: "Господин сказал, что вы только что родили и ослаблены, поэтому он приказал нам хорошо служить вам".

Линь Цзыси кивнул: "Где Бай Мохэн?".

"В зале Фанхэн накопилось много дел, хозяин отправился в парадный зал, чтобы разобраться с делами ......", - ответил слуга негромким голосом.

В этот момент дверь комнаты открылась, и на пороге появился человек в белой одежде с холодной аурой.

В дверях появился человек в белом с холодной аурой. Линь Цзыси и Бай Мохэн посмотрели друг на друга, он ясно почувствовал, что Бай Мохэн переоделся в свою даосскую одежду.

Когда он подумал о том, сколько соплей и слез Сяо Си вытер о тело Бай Мохэна прошлой ночью, он не мог не рассмеяться.

Но смеяться над Бай Мохэном было неправильно, поэтому Линь Цзыси мог только сдерживаться, его брови были изогнуты, а смех почти рассыпался в виде звездочек.

Бай Мохэн посмотрел на яркие и красивые глаза Линь Цзыси, его сердце смягчилось, он подошел к Линь Цзыси, взял норковую накидку и надел ее на Линь Цзыси.

Линь Цзыси осторожно взял в руки мягкий белый мех плаща и спросил негромким голосом: "Где Маленький Четвертый?".