Дом Огненного Змея, том 1

12.1

Бульк.

Вязкая капля упала в стакан с водой, расползлась внутри чернильной кляксой. Эрхэ-Линн помешал воду и сделал осторожный глоток, прислушиваясь к ощущениям.

Ничего особенного. Еле заметное тепло в груди, покалывание в пальцах. Голова как будто стала легче, поле зрения немного расширилось – и всё. Но эта штука должна влиять не столько на тело, сколько на кокон, причём постепенно, не за один день. К сожалению, настойки получилось слишком мало для пошагового эксперимента, да и сам Эрхэ-Линн плохо подходил в качестве подопытного. Польза от сделанного глотка лишь одна: теперь он точно знал, что это не яд.

Бульк.

За его спиной другая капля – побольше и прозрачная – упала в чашу, стоявшую на столе. Дэй тренировался перемещать воду между двумя ёмкостями: из углового бассейна к себе в чашу и обратно. Обычно пол на кухне после этого оказывался залит, но сегодня под ногами пока что было сухо.

Бульк!

Под ногами – но не на столе. Эрхэ-Линн развернулся, прислонился к стойке, за которой возился со своими смесями, и со стаканом в руке сказал:

– Главное – фокус. В твоей голове не должно существовать ничего, кроме этой капли. Ты должен полностью слиться с ней, ощущать каждый миллиметр её пути, тогда движение будет плавным и равномерным.

Не меняя позы, Эрхэ-Линн высушил стол, отодвинул тренировочную чашу от внимающего наставлениям мальчика, потом разжал пальцы – и стакан с микстурой, проплыв по воздуху, опустился на столешницу совершенно бесшумно; жидкость не только не расплескалась – даже не намочила стеклянные бока.

Дэй с завистью вздохнул.

После памятного Солнцепраздника жизнь в башне вернулась в прежнюю колею. Они теперь часто сидели на кухне: Дэй отрабатывал простые навыки творения, Эрхэ-Линн занимался чем-нибудь своим, одновременно приглядывая за ним. Лёгкая неловкость, оставленная после себя перекочевавшей в настойку фахсой, давно прошла. Молчание снова было приятным, разговоры – непринуждёнными. Несколько озадаченных взглядов Эрхэ-Линн словил, когда переоделся, но вопросов, как ни странно, не последовало – а потом Дэй привык.

Дэй привык, но сам Эрхэ-Линн нет-нет да оттягивал пальцами стойку воротника, слишком плотно обхватывавшего шею. Десятилетиями расхаживая по башне в просторной рубахе, расшнурованной до середины груди, он забыл это ощущение прилегающей к телу ткани. Обычный рабочий костюм – когда-то самая удобная одежда – казался сковывающим. Приходилось заново приучать себя, поначалу почти через силу.