Дом Огненного Змея

21.1

Западный склон башенного холма, хоть и не такой неприступный, как северный, был всё же круче и обрывистее, чем тот, что смотрел на город. К подножию не вела ни одна дорога, наверх не тянулась ни одна тропинка – никому бы не пришло в голову подниматься с этой стороны, именно поэтому Дэй-Су и устроил здесь когда-то запасной ход.

Он оставил коня в присмотренном заранее маленьком гроте, на привязи. Рослый выносливый жеребец, полученный от Сави-Рин в Ставарге и домчавший его до цели быстрее, чем он рассчитывал, глянул укоризненно.

– Извини, приятель. Придётся потерпеть – а то вдруг ты загуляешь, куда не надо, и попадёшься, кому не следует? Я тебе вечером принесу чего-нибудь вкусненького.

Он вскарабкался по каменной стене, легко отыскивая нужные уступы, иногда цепляясь за вбитые в скалу колышки, наверху сорвал с шеи нательное кольцо, привычным жестом распахнул и сразу пригладил за собой барьер.

Самая длинная ночь была позади, и год сменился на новый, но природа по-прежнему спала крепким сном в холодных объятиях зимы. Это утро выдалось особенно тихим. Молчали птицы, ветер не шелестел по камням, не шевелил пожухлую траву. Мир будто замер в ожидании чего-то. Тишина просочилась Дэй-Су под кожу, пригасила снедавшее его нервное возбуждение – результат предвкушения и недосыпа; он невольно замедлил шаг и под своды башни входил осторожно, стараясь не шуметь. Эрхэ-Линн не ждёт его так рано. Скорее всего, уже не спит, но вряд ли его обрадует топотание по лестнице и приветственные крики.

Прошедший месяц показался Дэй-Су вечностью, но башня, похоже, и не заметила его. Всё здесь было таким же, как раньше. Он впервые всерьёз попытался себе представить, каково это – не иметь возможности выйти за пределы этих стен, лишь смотреть из окна, как парят в небе птицы, и где-то там течёт река, и весна сменяется осенью. Год за годом. Десятилетие за десятилетием. Даже отец не был намертво привязан к рабочему столу. Даже Кари сможет уехать с пограничного острова, когда отслужит срок. Пребывание Эрхэ-Линна в башне не имело срока. Он уже провёл в ней большую часть жизни и останется здесь, наверное, до конца своих дней.

Дэй-Су поёжился. Возможно, виной тому была усталость от многодневного путешествия верхом, но сегодня воздух внутри казался холоднее обычного.

Однажды – когда он уже дорос до таких вопросов – он попытался выудить у Эрхэ-Линна подробности произошедшего. В чём именно состоял эксперимент? Что пошло не так? По какой конкретно причине образовалось поле отчуждения? Эрхэ-Линн тогда ответил: