Волчье Иго

Глава 37. Все, что мы скажем.

То, что чувствует Энзо к отцу сложно назвать любовью. Это преданность, это привязанность, за неимением ничего. У него не было выбора, кроме как любить. Не было достойного примера рядом. Наверное, поэтому Энзо распознал эту тягучую тяжесть утраты и понял, что она принадлежит не только ему, а кому-то еще.

Ник медленно открыл глаза, будто сидел и ждал, когда к его виску приставят пистолет. Парень посмотрел на Энзо, губы растянулись в грустной усмешке. Создалось ощущение, что Ник потихоньку теряет крышу ­­– или уже потерял. Да что тут говорить – Энзо и сам чувствовал, что сходит с ума, теряет нить с реальностью. Как еще описать его острое желание отомстить за отца, который в свою очередь сам был убийцей?

­­­­­­­­­­­ Как давно ты знаешь? ­– тихо спросил Ник, когда за стенами хижины разворачивалась борьба среди людей и Патрийцев. Энзо и Кая изначально обговорили с Тимом, что жертв быть не должно, они не собирались убивать, их задача была организовать переполох, чтобы вывести Запансов в безопасное место. Тим обещал, что и протестующие пострадать не должны. Соответственно, пистолет в руке Энзо тоже был не насто­­ящим.

Но Ник об этом понятия не имеет.

­­­­­­­– Достаточно, – резко ответил Энзо.

Он хотел только напугать, припугнуть... Его отец не был святым, никто из Прицев не был святым, отец охотился на волков, ненавидел Патрийцев... Но он любил Энзо. Наверное, любил. Энзо не знал, с чем связано его желание мстить за людей, которые хоть как-то помогали ему чувствовать себя нужным.

Да он уже, черт подери, сам не понимал, что происходит. Кто контролирует его мысли? Он сам, отец, Дэн? Что именно является его искренним желанием?

Пистолет в руке задрожал. Ник обратил на это внимание, но смотрел сузив глаза на Энзо, словно обнаружил неисправность, заметил сбой.

Тем временем Кая будила остальных.

– Мы теряем время. Убери пушку, наведи порядок в мыслях и давай уже свалим отсюда.

Она права, как и всегда. Но он пришел сюда с мыслью сделать Нику больно.

– Твой отец был ужасным человеком, – Ник хрипел, словно не пил месяцами, но говорил быстро, отчетливо, осознавая шаткость положения, – знаю, меня это не оправдывает. И извини что ничего не говорил все это время, не было возможности, ты ведь понимаешь... Если тебя это утешит, с того дня я не спал по ночам. Это событие навсегда уничтожило меня, но ты ведь понимаешь, Энзо, кем был твой отец? Что он хотел убить меня? Что он был один из тех... – Ник закашлялся, – был охотником на нас? У меня не было выбора, да и я был ребенком... Ты, возможно, скажешь, что если бы твой отец знал, что под шкурой волка скрывается человек, то не стал бы нас убивать? Так вот, ты можешь прижимать этот ненастоящий пистолет к моему виску сколько душе угодно, но с уверенностью могу тебе сказать, Приц, что это не так. Ты и сам это знаешь, хоть и делаешь вид, что думаешь иначе. Да твой отец с двойной радостью стрелял бы по нам, если бы знал, что именно Патрийцы скрываются в шкурах волков лесов Алиены.