- Что? – Тейт было хотел сам попробовать открыть, но опустил руку.- Черт, я забыл. У этой кладовки заедает ручка. Когда мне было лет восемь я помню, как маленькая дочь гостей тут спряталась и не могла выйти. Помню оры и крики, пока ее не нашли. Потом один из маминых хахалей пытался починить, но как видишь, безуспешно. А затем все просто плюнули.
- Это конечно прекрасно, но нам-то что делать?! – шепот не мог скрыть растущей в голосе паники.
Тейт покрутил фонарь, и тот загорелся ярким голубоватым светом.
- Не волнуйся, найдем, чем можно отпереть.
От пола до потолка слева и справа были сплошные стеллажи с коробками и банками с разноцветными крышками, кое-какой столовой посудой, стопками журналов и газет, плотно перевязанных облезлыми веревочками, отчего те пухли и становились похожи на ветчину в магазине, и еще каким-то хламом, напротив двери к стенам крепились две перекладины, одна выше, вторая заметно ниже, на которых в чехлах для одежды висели, по-видимому куртки и прочие вещи. Но с какой бы скоростью свет фонаря не перемещался от предмета к предмету, все осмотреть было просто невозможно. Пахло нафталином, а от пыли тянуло беспрерывно чихать.
- Давно я сюда не заглядывал... - Тейт рылся в одной коробке, Вайолет, насколько позволяло освещение, осматривала полки на наличие скрепок или гвоздей. Но, что странно, никаких мелких предметов не попадалось, зато удалось обнаружить роликовые коньки, лежавшие здесь, как могло бы показаться, с прошлого века, щетки для обуви, от которых пахло обувным кремом, и сломанный зонт. Вайолет в расстройстве, забыв о важности беззвучных поисков, закинула его обратно.
- Странно, что здесь нет лампочки.- прошептала девушка, убирая волосы от лица.
- Тут вообще много странного. – Тейт обернулся и, светя фонарем, тихо смеясь показал Вайолет оторванную кукольную ногу.
Вайолет улыбнулась, хотя смешного тут было мало; закрытое пространство порождало нехватку воздуха, и она уже чувствовала, что скоро им будет почти нечем дышать.