Фортуна Фатум

часть 3

Однажды мне на глаза попался крайне объёмный том по исследованиям основных неврологических процессов в организме человека. Меня никогда не интересовало целительство. Когда мне открылся великолепно необыкновенный мир магии, то маггловские средства и методы медицины вовсе вызывали негодование. Поскольку я родилась в семье врачей, то часто читала медицинские книги и справочники. Преобладающее количество состояло из учебников, которые поясняли основы и методы стоматологии, но родители всегда интересовались другими отраслями медицины, собирали полезные статьи из журналов, в том числе газеты о нейрохирургии и неврологии.

Теперь я стараюсь сопоставить своё нынешнее положение с исследовательскими описаниями состояния после обморока. Я ужасно себя чувствую. Долго думаю, почему так темно, и только потом до меня доходит, что мои глаза закрыты. Да, реакция медленная, соображать сложно. Из приятной темноты я выхожу долго. Сначала слышу звуки: тихие постукивания чем-то железным, шелестящий шум ветра и громкие скрипы. Так скрипела калитка перед соседским домиком. Любезная миссис Чамберс часто приглашала нас с мамой на послеобеденное чаепитие. Отдалённо и глухо улавливаю голоса различного тембра. Впечатление, что несколько человек спорят и каждый желает перекричать другого. Слов не разобрать. Пытаюсь прийти в себя. Явное кислородное голодание во время потери сознания ухудшает отвратительное ощущение дезориентации. Медленно открываю глаза и немного приподнимаю голову. Ошибка. Зря я это делаю, картинка плывёт, а головокружение заставляет обратно опуститься на пол. Пол. Не земля. Что было перед этим? Боль, искры, меня пытали и хотели заставить кричать. Вспоминаю всепоглощающую агонию Круциатуса, стараюсь отвлечься и сконцентрироваться на своём нынешнем состоянии, но мельком задерживаюсь на факте, что я справилась. Не кричала. Не знаю, почему считаю этот факт важным. Ведь, скорее всего, сдайся я в ту же минуту и меня бы оставили в покое, или… убили бы. Да, наверное, убили бы. Вместе с тем, задаюсь вопросом, почему я всё ещё жива?! Снова пытаюсь открыть глаза, на этот раз ещё медленнее, не двигая головой. Пелена перед глазами постепенно рассеивается. Стараюсь сглотнуть и избавиться от горького привкуса на языке, но сухость во рту не позволяет. Хочется пить, ощущаю нестерпимую жажду. Осматриваюсь. Я нахожусь в пустой и тёмной комнате. Напротив меня квадратное окно, через которое в помещение попадает лунный свет. Окно с металлической решёткой, на внутренней стороне находятся железные ставни, которые с противным скрипом качаются из-за ветра и периодически ударяются о решётчатые прутья. Мебели нет, искусственного света тоже. Кое-как удаётся приподняться, болит всё тело. Сажусь. Руки колют широкие нити верёвок, которые крепко завязаны на запястьях, также стянуты лодыжки. Пытаюсь дотянуться до ног, но не могу, так как одна из верёвок от запястий тянется к шее и небрежным узлом опутывает её вокруг, не позволяя вытянуть руки. Выпрямляю ноги и шиплю от боли, поскольку из рваной раны на правой ноге сбоку от коленной чашечки течёт кровь. Наклоняюсь всем корпусом вперёд и зажимаю рану. Сижу какое-то время неподвижно, размышляя, что делать дальше. На мне, такая же как у Рона, школьная мантия без значка. Чтобы полоской перевязать колено, неуклюже стараюсь порвать ткань внизу, но с плотно сжатыми вместе ладонями сделать это очень сложно. Мысленно проклинаю мерзких Пожирателей, а ещё больше гадкого Лорда, возомнившего себе невесть что. Всё-таки мне удаётся немного залатать себя. Прислоняюсь спиной к стене и начинаю рассуждать. Строю структурный план своих будущих действий. Структура: развязать ноги; поискать в комнате предметы, чтобы в случае чего защитить себя; проверить на прочность оконную решётку и… пока хотя бы это, а потом я подумаю ещё. Наклоняюсь ближе к ногам, буквально складываясь пополам. Гибкость явно не относится к преимуществам моего тела, но я всё равно натягиваю верёвку так сильно, что перекрываю себе кислород. Развязать узел на шее не получается, я его не вижу и боюсь сделать хуже. Догадываюсь, что связывали меня не руками, а магией, что уменьшает мой шанс на удачу. Не уверена точно, сколько времени я трачу, но мне удается скинуть ножные путы. Онемение проходит быстро. Превозмогая болезненные ощущения, я поднимаюсь на ноги. Прохожу по комнате, сильно хромая, но радуюсь осознанию, что нет перелома. Через окно не спастись, железные прутья установлены крепко. Смотрю в окно, но открывшаяся картина разочаровывает. Передо мной небольшая поляна с коротко подстриженным газоном, стальной забор из профнастила, а за ним лес. Снова лес. Погода привычная, скорее всего, я не так далеко от Лондона, возможно на его окраине. Больше ничего не разглядеть из-за слишком маленького обзора. Ступаю по периметру комнаты, не найдя ничего полезного, кроме груды рваных одеял и грязных тряпок в углу. Безысходность положения захватывает сознание. Мне не выбраться. Прислушиваюсь и понимаю, что больше не слышу голоса за дверью. Либо ушли, либо прокляли друг друга Авадой в порыве спора. Надеюсь на оба варианта. Прислоняюсь к стене. Мне ничего больше не остаётся, как ждать своей участи. Проходит пара минут. От скуки снова хожу по комнате, но отвлекаюсь на ноющую боль в ноге и останавливаюсь возле окна. Вижу… металлический подоконник. Может помочь! Смотрю на верёвки, затем на подоконник, снова на верёвки и опять на подоконник. Не теряя больше ни секунды, начинаю яростно тереть бечёвку об его острый край. Иногда задеваю кожу, но желание освободиться заставляет терпеть, не обращая внимания на царапины и ссадины. Минуты проходят незаметно, я ощущаю выступающую влагу на висках. Наконец, с триумфальной улыбкой я отбрасываю оторванные плети и разминаю запястья. Остается только верёвка на шее, которая свободно болтается от горла до живота. Не успеваю порадоваться, как улавливаю щелчок замка. Я даже не слышала шагов. Секунда уходит на то, чтобы сделать нервный вздох и подготовиться к худшему. Тусклый лунный свет озаряет светлую маску Пожирателя смерти. Это не Эйвери, тот намного ниже, а этот высокий в другой маске. Несколько секунд он смотрит на меня, потом на порванную верёвку. Поднимает палочку, а я отступаю на шаг, слыша его бесстрастный голос: — Конъюнктилус, — мгновенно я оказываюсь во тьме. Конъюнктилус — разновидность заклятия Конъюнктивитуса, о котором мне рассказывал Виктор. Пожиратель успешно ослепляет меня. Начинаю отчаянно тереть глаза, но понимаю тщетность действия. Мои опасения подтверждают словами: — Бесполезно. Можешь не пытаться, — слышу скрип половицы и твердую интонацию, — идём, Тёмный Лорд хочет тебя видеть. Очень умно с вашей стороны, думаю я. Как я пойду, если ничего не вижу?! Но не хочу нарочно вызывать ярость того, кто в данный момент сильнее. Поэтому делаю пару неуверенных шагов, но вдруг чувствую, как невидимая сила сжимает мои руки вместе и тянет вперёд. Мне ничего не остаётся, кроме как позволить этой силе вести себя на встречу смерти. Подошвой чувствую выемку порога и слышу звонкий стук своих каблуков. Вероятно, мы выходим в коридор с лаковым покрытием. Время, отведённое на дорогу, даёт мне шанс собраться с духом. За время своей учёбы, будучи лучшей подругой Гарри, я много слышала о Волдеморте, особенно после случая с Тайной комнатой и дневником. Профессор Дамблдор приглашал нас с Гарри и Роном к себе в кабинет перед летними каникулами. После воскрешения Волдеморта появилась необходимость рассказать нам подробности. Тогда-то я и узнала про основную деятельность Ордена Феникса, предназначение Гарри и особенности жизни Тома Риддла до его нападения на Поттеров. Мы покинули профессора с противоречивыми чувствами и ужасным настроением. В основном мои мысли занимал непосредственно Волдеморт. Всем ясно, что он не успокоится пока не покончит с Гарри, а где Гарри, там и я, Рон и весь Орден. Я понимала неизбежность встречи. Практически всё лето я перечитывала книги, купленные до приезда домой. Некоторые главы не были понятны, ведь они не рассчитаны для школьной программы, но в них были упоминания о тёмных магах. Благодаря новой информации и рассказу директора, я выявила для себя основные черты, присущие Риддлу. Огромный магический потенциал, сила, могущество и пристрастие к тёмным искусствам пугают также сильно, как и слух про его жестокость. Хотя осмысливая всю информацию целиком, я пришла к выводу, что он слишком умён и расчётлив для того, чтобы получать удовлетворение непосредственно от мучений людей. Скорее всего, Риддл использует силу для утверждения власти и своей репутации. Он не производит впечатление сумасшедшего маньяка, помешанного на крови. Меня он не пытал, а приказал Эйвери, хотя колено… Я не знаю… Тяжело искать что-то положительное в тёмном волшебнике, который уничтожил родителей моего лучшего друга.

Когда я узнала главные его отличия от других магов, а именно владение змеиным языком и легилименцией, то начала искать информацию об этих навыках. Учебник по защите разума от постороннего вмешательства помог в теории, но у меня не было возможности практиковаться. Не на ком. Едва ли мне поможет теория сейчас… Меня выводят через очередную дверь. Пороги я всё-таки считаю, надеясь потом сбежать. Наивное желание, конечно же, но надежда — единственное, что успокаивает меня. Голова по-прежнему кружится. Я страшусь неизвестности, а ослепшей кажусь себе такой жалкой и беспомощной, что на глаза наворачиваются слёзы. Заставляю себя прекратить паниковать. Представляю, как захожу в комнату, а через пару секунд зажигается свет, и я вижу ясным взглядом гостиную Гриффиндора, в которой веселятся мои друзья, выкрикивая слово «розыгрыш». Наконец, хватка исчезает, однако я как ранее ничего не вижу. Стою ровно с прямой спиной, растирая запястья. Слышу близкий звук шагов, который отходит дальше от меня и затем исчезает, закрывая за собой дверь. Очевидно, Пожиратель покидает комнату, оставляя меня одну… или не одну? Прислушиваюсь. Шорох. Затем…  — Добрый вечер, мисс Грейнджер. Полагаю, вы успели отдохнуть как следует, — сглатываю, — и готовы уделить мне немного времени, — слышу тихие шаги, он подходит ко мне. Только собираюсь сделать шаг назад, куда угодно лишь бы подальше, но в следующее мгновение он хватает конец моей шейной верёвки и с силой тянет на себя. Оступаюсь и лечу вперёд, с ужасом думая, что врежусь в него, но затем чувствую, как он резко уходит в сторону, и повернувшись, оказывается у меня за спиной, а я падаю на колени. Ничего не вижу, часто и громко дышу, и только слух позволяет мне понять, что он наматывает часть верёвки на кулак, заставляя меня поднять голову выше. Не сдерживаю жалобного всхлипа, а затем слышу самодовольный шёпот возле своего уха: — В противном случае, я у тебя его заберу силой. Что? Ах да, время… Ну что ж, я не могу одолеть его физически, но у меня по-прежнему есть воля, я обещаю себе не сдаваться. Это обещание позволяет мне говорить: — Я… я думаю, что лучше веду диалог, когда вижу собеседника, — рука тянет верёвку выше, а я стараюсь контролировать страх. Посмотрим, что он скажет. Прикрываю глаза и жду…