Фортуна Фатум

Часть 109

Кровопролитие, избиение, насилие, убийство… я чувствую приступ тошноты. Не сдержавшись, сплёвываю густую мокроту, подхватываемую промозглым порывом ветра. Из-за чересчур узких проспектов мы не можем набрать скорость, а подняться над крышами домов запрещает обязанность по спасению магглов. Атакуя Пожирателей с воздуха, мы встречаем на пути слишком много жертв. Моё первоначальное обещание про спасение — пустой звук, поскольку один человек физически не способен справиться с армией. Сейчас мы специально не используем аппарацию, чтобы знать расположение боевых точек, но мне тяжело наблюдать за происходящим. Сохраняя концентрацию на защитных чарах, я думаю лишь о том, что для противников ценность человека проигрывает в пользу личных амбиций. Если постараться, то можно понять логику каждого индивидуума, разобраться в мотивации и найти оправдание его действий, однако сейчас во мне исчезает желание… понимать. Я вспоминаю голос Рона, кричащего смертельное проклятие, и ощущаю ужасающее чувство удовлетворения. Почему? Потому что вижу бездну… Мертвецы, подрагивающие в конвульсиях от последствий проклятий. Застывшие в мучении глаза Дина и Симуса, погибших от неизвестных мне заклинаний. Изуродованная кожа Майкла Корнера. Исполосованное когтями тело Ли Джордана. Свирепые дуэли авроров с Пожирателями. Ненавистный зеленый цвет. Разрушенные дома, догорающие в Адском пламени. Крики людей, падающих с верхних этажей зданий. Гул боевого оружия констеблей, приказы полицейских. Взрывающиеся окна от заклинаний «Бомбарды» и «Диффиндо». Рёв рычащих оборотней и последующие вопли их жертв… Всё смешивается в единый хаос разрушения. Я никогда не думала, что окажусь в эпицентре подобного кошмара. Слезы выжигают глаза, а уши теряют слух из-за непрекращающихся атак. Меня задевают камни и осколки, а дождь заставляет дрожать от холода. Едва ли можно узнать родные пенаты Лондона. Зная приказ Ордена о том, что мы не должны вмешиваться, а только выполнять задание по возврату души, я всё равно не могу забыть о простых магглах, поэтому, вылетев на Брайд-лэйн и заметив резню, я пикирую вниз, сбивая Пожирателя с ног. — Гермиона, мы должны добраться до Волдеморта! — крик Гарри не останавливает меня от сиюминутной смелости. С большой скоростью оттолкнув Пожирателя от маггла, я направляю палочку на разбитые стеллажи, за которыми прячется группа людей. — Репаро! — стены возвращаются в исходное положение, — Протего тоталум! — ставлю на магазин защиту и взлетаю вверх, следуя за друзьями. — Мисс Грейнджер! — громкий упрек профессора прерывает оглушающий свист. Место, к которому мы летим, освещается ярким голубым свечением. О Мерлин! По-моему, мы близки к Риддлу. Внезапная желтая вспышка сметает с неба голубой свет. За крышей торгового центра я с изумлением наблюдаю огненные крылья. Гигантская птица, нет, это феникс, закручивается в воронку, поглощая голубую молнию. Помимо этого, с Чаринг-Кросс-Роуд звучат различные хриплые и надрывные крики заклинаний. Метка окрашивается в зеленый цвет, а змея обвивает череп, переливаясь ярко-красным блеском. Удары сердца бьют по ушам. Мне страшно! Страшно за то, что увижу. Страшно за профессора Дамблдора, ведь я уверена, что феникс принадлежит ему. Страшно, нет, не просто страшно, а отчаянно дико и жутко страшно за Тома. Я боюсь потерять его. Даже обычной боли его боюсь! Нескончаемое количество раз он способствовал моим страданиям, но сейчас я готова всю жизнь прожить в боли, только бы защитить его. Он выдержит силу крестража! Не смеет не выдержать! Но что будет потом? Что с ним сделает профессор Дамблдор? А Гарри? Исполнится ли сегодня пророчество? Заворачиваем за угол. Ещё чуть-чуть. Почти… Меня ослепляют вспышки, вынуждая использовать невербальную защиту. В мыслях опять появляется одна-единственная фраза: я снова не сказала ему главного! Снова не открыла своё сердце и снова не сказала о своих чувствах. Господи, пожалуйста, дай мне шанс исправить ошибку. Я скажу ему! Обязательно скажу, как только появится возможность. Неважно в какой ситуации я окажусь, но обязательно скажу ему… Увеличиваем скорость. Профессор обгоняет нас, защищая от возможных атак. Я равняюсь с Гарри и Роном. Мысленно произношу заклинание, натягивающее капюшон на лоб. Так же закрываю лица друзей. До нужного поворота не более ста метров, как вдруг… — Осторожно! — звонкий возглас Рона сопровождается оглушительным треском натянутого рекламного полотна с правой стороны от меня. Преодолевая скоростное расстояние, в меня летит огромный ком черного цвета, имеющий странные отблески рыжих оттенков. Мозг мгновенно распространяет болезненные импульсы от столкновения с чьим-то телом. Нет! Телами… затем происходит щелчок аппарации. Я исчезаю в пространстве, запутавшись в чьих-то мантиях. Уши с трудом улавливают знакомые голоса, но я не успеваю понять, что происходит. Через несколько секунд, крутясь волчком, с протяжным визгом я вылетаю из аппарационной воронки, приземляясь на мокрый асфальт. Подворачиваю лодыжку и ломаю метлу, задев мусорный бак. Дезориентированная, хриплю от боли в пояснице и с трудом осознаю, что вокруг не так светло, как на прежних улицах. В переулке догорают автомобили, из пожарного гидранта льется вода, все фонари разбиты. Только вдалеке можно услышать вой сирен и звуки битвы. Скорее всего, я летела по траектории сражающихся людей, и меня случайно занесло в их аппарацию, но, судя по всему, не так далеко от Чаринг-Кросс-Роуд. — Жалкие предатели крови! Вердимилиус! — вздрагиваю, крутанувшись на бок. Пространство ослепляет целый сноп ярких зеленых искр, а во мне застывает кровь от узнаваемого раздраженного голоса. Нет! Только не он! Только не он! Он меня убьёт! Точно убьёт, но… — Протего! — Протего! Господи! Синхронные звучные выкрики защитных чар с легкостью опознаются слухом! — Делектриус! — ещё одна атака заклятого Пожирателя отбивается рикошетом, попадая в мусорный бак рядом со мной. Пугливо восклицаю, отскакивая влево. Голень разрывается от боли, а раненая лодыжка издает слышный хруст. Капюшон мешает обзору, но я не смею раскрыть себя перед… — Кровь предать невозможно, придурок! — запрыгнув на бордюр, Фред взмахивает палочкой, — Экспеллиармус! Мерзко скалясь, Пожиратель позволяет себе расслабить позу и с презрением посмотреть на близнецов. — Твои убеждения и слизи червей не стоят! — говорит Джордж и вслед за братом делает овальную дугу палочкой, — Депульсо! — отталкивающее заклинание не долетает до противника из-за выставленной защиты. С ужасом смотрю на злобный прищур моего прежнего палача. Длинный шрам на лице искривляется под презрительной ухмылкой. Отсутствующая ушная раковина закрыта густыми волосами, а другую часть головы покрывает плотный черный башлык. Превозмогая боль, поднимаюсь на ноги, оставаясь в тени грузового автомобиля. Крепко сжимаю палочку, отчаянно раздумывая, как помочь близнецам справиться с Долоховым. Делаю несколько шагов, намереваясь атаковать вне пределов его видимости. Шаг… — Это кости предателей не стоят даже слизи червей! — сплюнув, Долохов встает в боевую стойку и направляет на братьев несколько невербальных атак. Ещё шаг. Благодарю Мерлина, что в пылу быстрой аппарации он меня не заметил. Шаг… Отдаленно звучат волчий рёв и свист заклинаний. Дождь не справляется с огненной стихией нынешнего сумасшествия и распространяется на соседние части города, создавая оглушительный треск горящих построек. Фред атакует двойным «Ступефаем», а Джордж использует летучемышиный сглаз. Десятки черных мышей кружат над врагом, но… — Инсендио! — вокруг Пожирателя образовывается пламя, поглощающее зверьков, — Локомотор! — с быстрой скоростью пламя летит к Джорджу. Отпрянув от ответного проклятия Фреда, Антонин растворяется в черной дымке аппарации, но спустя несколько секунд появляется с правой стороны от оппонентов и делает резкий взмах палочкой. О нет! — Авада Кедавра! На раздумья времени нет. Я выпрыгиваю из тени и вкладываю древнюю магию в защиту. — Протего тоталум! — кричу так звонко, словно от громкости зависит мощь заклинания. Моя невидимая волна сталкивается с зеленым лучом, полетевшим в воздух, однако моё внезапное появление не вызывает замешательства Пожирателя. Хрипло ругнувшись, он посылает в меня невербальную оранжевую молнию. Отбивает атаку братьев, а затем снова растворяется в воздухе. Быстро! Неимоверная скорость случившегося — я мотаю головой, боясь пропустить его появление. Близнецы успевают переглянуться. Я бегу к ним. Прикрываю их защитным полем, радуясь, что оно охраняет от любой магической атаки, как внезапно… Щелчок. Фред начинает поворачиваться на звук… — Нет! — протяжный вопль Джорджа не поддается описанию, когда Долохов резким манёвром обхватывает со спины голову его брата и поставленным движением резко выворачивает ее сначала в одну, потом в другую сторону. Окружение наполняется звуком переломанных шейных позвонков. Я захлебываюсь горьким вздохом, не в силах выдержать вида упавшего тела. Секунда промедления оценивается очень дорого. Долохов направляет проклятие. Моя защита слабеет от шока и этой секунды хватает, чтобы увидеть яркий язык фиолетового пламени, который поражает меня в грудь. Коротко вскрикнув, я отлетаю назад, сталкиваясь со стеклянной витриной магазина. Потерять сознание запрещают остатки жертвенной магии. Сползаю на землю лицом вниз. Грудь и живот горят от жжения неизвестного проклятия. В районе рёбер ощущается острая боль, а обоняние улавливает запах крови. Фред… нет, нет! Симус, Майкл, Праудфут, Ли, Дин… Глухо застонав, я поворачиваю голову в сторону Джорджа и Пожирателя, карябая щеку об асфальт. — Будь ты проклят! — прокричав сквозь рыдания, Джордж сжимает палочку двумя руками, — Импедимента! Из-за психической нестабильности его заклинание оказывается слишком слабым. Долохов убьёт его! Он убьёт Джорджа! Убьёт. Как и Фреда. Прикусив губу, я делаю рывок вперед, но нога разрывается от боли, а грудная клетка вот-вот взорвется от пламени. — Д-джордж, — выдыхаю, теряя фокус из-за пелены слёз. Пихнув ботинком мёртвое тело Фреда, Долохов исподлобья смотрит на его брата, слабо защищаясь от атак. Взмахивает палочкой знакомую фигуру Авады… Мерлин, помоги ему! Нестерпимо больно смотреть на смерть! — Экспульсо! — на этот раз заклинание Джорджа достает врага. Он повторяет дважды, и с разных сторон на Пожирателя обрушивается взрывная волна. Собираясь вновь аппарировать, Долохов взмахивает палочкой, но Джордж реагирует молниеносно и направляет блокирующее заклинание. Пожиратель вступает в дуэль, а я борюсь с приступом удушья и сажусь на колени. По телу проходит судорога, дёргая меня вперед. Я наклоняюсь, сплевывая сгустки крови. Кашляю и хватаюсь за сердце. Даже через ткань ощущаю шероховатость кожи, будто трогаю обгоревшую плоть. На четвереньках ползу к сражению, как вдруг кожа покрывается мурашками от неожиданного скрипучего голоса с дальней стороны улицы. — Такого милого мальчика нужно пробовать медленно, Антонин! Мои колени подгибаются, а локти соскальзывают с мокрого асфальта. Джордж отскакивает в сторону подальше от крупного, коренастого… существа с всклокоченными волосами, острыми клыками и звериным взглядом. Долохов раздраженно морщится и, дернув плечом, держит палочку перед Джорджем, который нервно отступает от врагов. — Я презираю твои методы, Фенрир, но… — надменно посмотрев на мертвого близнеца, он кривит губы и произносит, — одного мне достаточно. Мой изумленный взгляд не поддается описанию, когда Долохов делает шаг назад и кивает оборотню в сторону Джорджа. Противно оскалившись, Фенрир издает подобие короткого рыка и облизываясь начинает к нему подступать. Его глаза сияют опасным блеском, а рот превращается в хищную пасть. Святые небеса! Нет! Я не могу этого допустить… Медленно, очень медленно я поднимаюсь на ноги, привлекая тем самым внимание противников. Джордж отходит ближе ко мне, а я поднимаю палочку. Замечаю долю удивления в глазах Долохова, когда он осматривает моё тело. Затем он щурится, не понимая, почему заклинание не лишило меня сознания, а спустя несколько мгновений морщины на его лбу разглаживаются, вероятно вспомнив… — Так это ты, приручённая грязнокровка нашего Повелителя! — грубо, будто бы сплюнув эти слова, Долохов поднимает на меня палочку, а Фенрир направляет свою на Джорджа. «Приручённая». Удар по гордости. «Грязнокровка». Оскорбление, которое я прощаю лишь Лорду. «Нашего». Скользкая и липкая ревность, заставляющая мысленно прокричать, что Риддл никогда не был вашим. «Повелителя». Совершенно точно нет, ведь единственный человек, кто имеет право считать его своим Повелителем — это я! Не отвечаю, а торопливо снимаю капюшон, слыша сбоку прерывистый вздох. — Гермиона, — последний слог Джорджа пропадает в сорванном голосе. Бедный. Я не могу смотреть на него без слёз. Они всегда были неразлучны… Часто моргаю, опираясь на здоровую ногу, и невербально охлаждаю раны на груди и лодыжке. Мозг соображает в ускоренном режиме. Пожиратели отступят только в случае приказа или отступления Лорда, поэтому прежний план остается в силе. Мне надо к нему, но для этого… для этого нужно трусливо сбежать от Пожирателей. Почему Джордж не аппарирует, я не знаю, по-видимому, не хочет оставлять тело брата, но иного выхода у нас нет. К сожалению, мне не дают больше времени на размышления. С выражением крайней ярости, наискось взмахнув палочкой, Долохов посылает в меня фиолетовое пламя. — Круцио! — выкрикивает хриплым лаем Фенрир. Джордж защищается наколдованным заклинанием, а я кричу: — Протего! — делаю тройной взмах, — Ступефай триа, — срываюсь к Джорджу, потеряв врагов в порыве серой пыли, — Люмос! — вспышка белого пламени ослепляет Пожирателей, и Антонин промахивается в новой атаке. Секунда. Подбегаю к Джорджу. Мгновение. Хватаю за рукав. Миг. Слышу разъяренный вопль и быстрые шаги. Момент. Взмахиваю палочкой, и мы исчезаем в аппарационной воронке. Слава Мер… — Нет, на этот раз ты не уйдешь! — окрик Долохова и последующая боль в голове призывают дикий ужас. Звонко вскрикиваю, теряя концентрацию и крутясь в бешеном ритме перемещения. Снова! Мы снова попадаем в аппарацию с лишним составом. Джордж издает мучительный крик. Я ничего не вижу, кроме мельтешащих ярких картинок, попеременно сталкиваясь взглядом с черной тенью вражеского плаща. — Отпусти! — крик Джорджа сопровождается резким запахом железа, а затем я чувствую брызги крови на лице. В голове крутится название улицы Чаринг-Кросс-Роуд, но слова теряются в страхе от кошмара этого полета. Выставляю руки перед собой, ощущая давление мужского тела. Уворачиваюсь от блеска… о нет! Блестящее лезвие пролетает в сантиметре от моего лица, полоснув кончиком щеку. Меня оглушают нарастающие крики. Не могу больше терпеть сдавленного хрипения Джорджа и атаку Пожирателя. Теряю связующие чары между своей магией и аппарационным заклинанием. Вдох. Мы вылетаем из воронки в разные стороны. Задерживаю дыхание. Лечу вперед и… в полете мою руку едва не задевает яркий оранжевый луч. Повернув голову, я в один момент понимаю, что не ошиблась с пунктом назначения. Выдох. Врезаюсь в автобусную остановку, слыша множественные голоса участников битвы, и кубарем сползаю вниз. — Авада Кедавра! Что ж, это он. Как я сказала Серпиусу — это он! Свет и тьма, счастье и горе. Его шипящий голос невозможно спутать с другим. — Экспеллиармус! Мерлин! Невероятно! Это не голос профессора Дамблдора… Не заметив, куда отлетел Долохов, я подскакиваю на ноги, но, споткнувшись о что-то мягкое, резко приседаю без возможности подняться. Протягиваю вниз руки, ощущая вязкую красную влажность… о нет! Вокруг разрушенная улица, перевернутые машины, десятки мертвецов и бойня Пожирателей с Орденом. Среди развалин сверкает разными лучами дуэль Лорда и Гарри. Вот только с каждой стороны есть поддержка. Со стороны Волдеморта — это семья Лестрейндж, Амикус, Эйвери, Яксли и толпа егерей, а со стороны Ордена — профессор Снейп, Билл, Люпин, Тонкс и выжившие авроры. С болью на сердце я вижу окровавленное лицо профессора Дамблдора и его почерневшее тело. Участки кожи выглядят так же как и рука, подвергнутая проклятию, но мощь его заклинаний позволяет выдерживать оборону. Боковым зрением замечаю на земле знакомый плащ Сириуса и всхлипываю от мучительной жалости. Мёртв. Ранение в области живота. Скорее всего, взрывающее заклинание. Гарри, ты вновь потерял родных… мне так жаль! Очень жаль. Недалеко от Сириуса, опираясь на поваленный столб, лежит Кингсли, пытаясь справиться с кровотечением. Пузырек целительного зелья падает из ослабевшей руки, вынуждая потянуться за новым. С другой стороны проспекта под острыми железными прутьями заметен белый каскад длинных волос Луны, а я… Я наклоняюсь к Джорджу, плача немыми слезами от безысходности войны. Мои губы подрагивают, когда я дотрагиваюсь до его лица, закрывая глаза. Мертвые. Теперь они такие же мертвые, как у его брата. Фред, Джордж… В глубине его грудной клетки находится узкий кинжал с инициалами на рукояти «А.Д.». Среди рядов наших сил не видно Рона и его родителей. Беглый осмотр местности не нашел рыжие макушки, поэтому я надеюсь, что они живы, но… как мне смотреть в глаза Молли?! Я не смогла защитить ни одного человека, которому требовалась помощь. Под проливным дождем в темноте дорожного навеса на меня никто не обращает внимания. Я решаюсь. Сейчас или никогда! Есть только один способ покончить с преисподней. Том, мне жаль, что я использую тебя, но такова судьба лидера в лице Тёмного Лорда. Чтобы покончить с тварями, подобными Долохову, я должна исполнить предназначение. Должна нарушить вашу связь и уничтожить преданность слуг к тебе. Как? Ослабив вожака, отпугнешь стаю! С твоей яростью я справлюсь, но Пожирателям истреблять магглов и убивать моих родных больше не позволю! Долохов ответит за всё. Фенрир тоже, а сейчас… Быстро и осторожно достаю медальон. Моя позиция располагается ближе к Ордену, нежели к Пожирателям, но так даже лучше. Как только меня заметят Гарри и профессор, то помогут с дополнительными чарами «Репаро». Однажды мы делали нечто подобное, в итоге разрушив Выручай-комнату. Надеваю капюшон, подзывая в рукоять древка максимальное могущество Обряда. Отмена. Восстановление. Защита. Искренность. Да! Сейчас я как никогда искренняя, поскольку хочу положить конец кровопролитию. Это не так уж и сложно. Лорд занят дуэлью. Пожиратели не видят меня из-за ограждения. Эффект неожиданности поможет. Держу крестраж за цепь, делаю глубокий вдох и шепчу: — Фините Инкантатем! — мгновенная вспышка гаснет, когда я теряю контроль, услышав сзади себя щелчок. — Думаешь, я забыл о тебе? — ненавистный голос Долохова позади. Рефлексивно сжимаю медальон, распарывая палец об острый край. В миг я вижу голубые глаза Фреда. Вспоминаю крик его брата. И… ощущаю влажные руки Антонина на своей шее. Перед глазами — целая жизнь и… любимая тёмная фигура в тридцати метрах. Том, умоляю, помоги! Карябаю металл ногтями, ощущая жар медальона. Долохов зажимает мне челюсть, намереваясь запрокинуть голову для поворота… Он сломает мне шею. — Том! — кричу звонко, протяжно, надрывая гортань через крепкую хватку рук. Пожиратель надавливает коленом на поясницу, я крепко жмурюсь, слыша грохот падающих камней на поле боя, а затем… — Депульсо! Круцио! — голос, за который я готова отдать жизнь, раздается со стороны Пожирателей. С сильной отдачей я отлетаю от Долохова, прижимая к себе медальон. Сзади себя слышу его конвульсивные стоны боли. Лорд снова спасает меня. Приземляюсь почти посередине сражения, где беспрерывно стреляют шквалы заклинаний, и выставляю усиленное «Протего». — Поттер! Давай! — звучит пронзительный приказ профессора Снейпа, после которого он одновременно с Гарри посылает в открывшуюся защиту Риддла «Сектумсемпру». В Пожирателей посылают заклинания Люпин и Тонкс, не разрешая закрывать собой Лорда, а Лорд… Отвлёкшись на меня, он уменьшает защитные заклинания. Со всхлипом делаю вздох, когда он отступает назад, получая урон от проклятий. Поперек горла появляется широкая алая полоса, а верхняя мантия вспыхивает вдоль торса, оставляя разводы обгоревшей ткани. Его глаза испепеляют взглядом врагов, а губы покрываются кровью, но он её проглатывает и взмахивает палочкой, используя целительное заклинание. — Экспульсо! — Орбис! — смерч проносится по рядам, сметая тех, кто не успевает выставить щит. — Авада Кедавра! — Яксли направляет смертельное заклинание на авроров. — Ремус! — Тонкс кричит, с ужасом смотря, как он падает замертво. Профессор Дамблдор направляет огромный водный шар на Пожирателей, отбрасывая Яксли и Эйвери, а затем по улице проносится пламенный феникс, отталкивающий врагов далеко назад. — Грейнджер! — крик профессора Снейпа действует мгновенно, подзывая меня к миссии, — Авада Кедавра! — он атакует Лорда. — Экспеллиармус! — вслед за зеленым лучом, к Риддлу летит красное заклинание Гарри. Авроры сужают круг, посылая совместные атаки. Проклятия рикошетом отбиваются от дуэлянтов, проносясь по окнам зданий. Взрывная волна разбивает стёкла, добавив к дождю острые осколки. Пожиратели используют мертвые тела, как телесные щиты, откидывая их в авроров после ранений. Один из трупов разрывается на части от попавшего в него «Редукто». С отвращением мотаю головой, уворачиваясь от частей тела, и поднимаю над головой медальон, громко прокричав: — Фините Инкантатем Максима! Медальон сверкает белыми лучами. Я теряю зрение из-за яркого света, только слух узнает яростную шипящую интонацию: — Фините, — свет медальона уменьшается, хотя я вкладываю всю свою магию, — Акцио, медальон Слизерина. Медальон вылетает из моей руки, но я успеваю ухватиться за цепочку и снова вскрикиваю: — Фините Инкантатем Максима! — Ступефай! — Гарри атакует Лорда, вынуждая отвлечься на защиту, но вместо этого Том пропускает проклятие, не желая терять связь с притягивающими чарами. Заклинание поражает его лицо, и сквозь кровоточащие раны я встречаюсь с его взглядом. Прости, Том, прости! Я знаю, что тебе больно. Он высоко поднимает палочку, усиливая заклинание призыва, но я ощущаю отделение души от артефакта. Между мной и Лордом не более пятнадцати метров. Я падаю на асфальт, не выпуская цепочку из рук. Сильно прищурившись, Лорд кривит губы в ненависти, смотря на Гарри и профессора, а затем… к моему большому удивлению, он переводит взгляд на меня, и даже в такой момент… я вижу, Господи, я вижу, что его глаза меняют выражение, смягчая ненависть. Он зол, очень зол, он в гневе, но ко мне он относится как прежде. Сердце чувствует лишь одно... Исчезают горе и скорбь по погибшим, исчезает всё. Остается лишь одно — жгучая любовь. Искренность смешивается с эгоизмом, и мысленно я молюсь: Обряд Жертвы, умоляю, помоги мне вернуть ему душу, я готова умереть ради любимого человека и готова пожертвовать жизнью ради его души! Огромное количество магии проносится по рукам, заполняя палочку древней силой. Риддл широко открывает глаза, когда я отталкиваюсь от земли, прыгая вперед. Хватаю горячую белую сферу и выкрикиваю: — Протего! — срываюсь к Лорду, преодолевая атаки Пожирателей, и, получив жалящее проклятие от Лестрейндж, звонко кричу, — Репаро! Крепко сжимаю палочку в одной руке, а вторую вытягиваю вперед. До Лорда ещё пять метров, но я верю, что душа притянет своего хозяина. Использую Обряд и повторяю: — Репаро! Вокруг звучат заклинания. Гарри направляет на Лорда атаку, профессор Снейп взлетает вверх, используя проклятия с воздуха. Феникс откидывает врагов, повинуясь магии директора. Тонкс встает в ряд с аврорами, дополняя их заклятия собственной энергией. Внезапно, чувствую препятствие. В панике открываю глаза, превозмогая яркий свет от сферы. Бледнее обычного, Лорд сосредоточенно буравит взглядом шар между нами и двумя руками останавливает его на расстоянии. Нет, нет! Невероятно! Для сопротивления жертвенной магии нужна невероятная мощь. Невербально повторяю «Репаро», но ощущаю слабость. Во мне практически не остается сил, но я усиливаю заклинание, высоко поднимая палочку. Время замедляется. Вокруг нас яркий свет, который ослепляет обе стороны баррикад. Никто не смеет стрелять вслепую. Гарри боится задеть меня, а Пожиратели не действуют без приказа Волдеморта. В свете испепеляющих лучей я смотрю на красные зрачки, которые не отрывают взгляда от сферы. С удвоенной силой поднимается ветер, со всех сторон слышится гул голосов и падение ближайших построек. Магия истощается, и я с ужасом смотрю, как сфера возвращается ко мне. На лице Лорда появляется вызывающее выражение. Тяжело дыша, он переводит взгляд на меня. С его черепа скатывается кровь, попадая в глаза, а губы плотно сжимаются в тонкую линию. — Н-нет, — безнадежно шепчу, чувствуя, как магия Лорда отталкивает от себя сферу. — Всё кончено, Гермиона, — вздрагиваю от его надтреснутого голоса, осознав, что подобная магия требует с его стороны особую концентрацию. Не верю! Я не могу поверить! Невозможно! Лорд поворачивает ладонь, отодвигая меня назад, а палочкой отталкивает сферу. Впервые за сегодня я замечаю в нём долю довольного облегчения. — Репаро! — кричу, не в силах поверить в неудачу, но ничего не происходит. Свет тускнеет. Сфера тянется назад к медальону, зажатому в моей руке. Вокруг раздаются щелчки аппараций, но мне всё равно… я не смогла. В последний раз направляю магию на сферу, посылая её Лорду, но он высокомерно наклоняет голову, взмахивая палочкой и препятствуя заклинанию. — Наконец-то, — раздраженный баритон профессора Снейпа. Не знаю, что случилось, но внезапно улыбка Риддла исчезает. Он хмурит брови, а я непонимающе цепляюсь за остатки своей магии и выкрикиваю: — Репаро! Лорд прищуривается, а за моей спиной раздается резвый женский голос: — Правильно, милая! Мужчины любят настойчивых женщин! С этими словами моё тело вмиг наполняется светлой энергией от чужого вмешательства. Со спины ощущаю прикосновение, а затем мою руку обхватывает крепкая ладонь и со всей силы толкает вперед. Пространство заполняет крик Ксантиппы: — Репаро Магнетис Максима! Сильнейший магический поток проходит по телу, передаваясь в сферу, которая озаряет своим сиянием сотни метров вокруг. Впереди меня раздается оглушающий рык, сопровождаемый свистом летящей сферы. Ноги ощущают вибрацию земли от столкновения души с хозяином. Ксантиппа отскакивает от меня, теряясь в ослепительном свете. До боли сжимаю палочку, слыша грохот падающего тела Лорда, и в этот горький для моих чувств момент я слышу выкрик профессора Дамблдора: — Гарри, ты должен сделать это! — Поттер, вперёд! — голос профессора Снейпа звучит слишком отдаленно. Я больше не чувствую магию Ксантиппы, но жалкие крохи энергии всё равно поступают в палочку. — Тергео, — уменьшая свет, с болью на сердце смотрю на Лорда, давящегося кровью. Слышу быстрые шаги справа от себя. Гарри направляет на него палочку. Лорд поднимает на него взгляд, морщась в болезненном выражении, а я… — Авада К-кедавра! — дрогнувший голос Гарри мешает силе проклятия, появляется лишь слабое свечение зеленого луча. Что ж, я была права. Гарри не убийца. Подобное заклинание не причинит вреда, но он все равно отворачивается от света, прикрывая рукой очки, а я… А я использую последние остатки магии, чтобы кинуться к Риддлу и очертить в воздухе аппарационное заклинание. Я должна успеть, прежде чем профессор Снейп или директор используют непростительное проклятие. За секунду до перемещения мне в руки падает бессознательное тело с тяжелым дыханием. Я крепко прижимаю его к себе, молясь всем богам, чтобы у меня хватило магии для аппарации в безопасное место…