Улыбаюсь. Слишком долго. Улыбаюсь. Щеки болят. Смакуя каждое слово Риддла, благодарю судьбу за подарок в виде откровенного признания. Счастье отважно держит оборону перед страхом, напоминающим, что я могла привести Гарри с Роном в ловушку. Если бы Лорд выбрал в качестве приоритета медальон, то убил бы их, заполучив крестраж. На счету была каждая минута, и в каком-то нездоровом смысле я рада, что вовремя потеряла сознание, ведь тем самым отвлекла Тома от убийства. Вспоминая тогдашние ощущения, можно предположить, что он сам способствовал ухудшению состояния, добавив боль Круциатуса.
Яндекс.ДиректЕсть противопоказания. Посоветуйтесь с врачом.Новогодняя распродажа оптики!
Поверил бы мне Гарри? Потихоньку во мне формируется своеобразный план разговора, где спасителем положения вполне может стать Серпиус. Сначала надо рассказать о ребенке, а затем сообщить про отца. Хорошо было бы получить совет профессора Снейпа, но я не уверена, найдет ли он время для бесед по душам, ведь в его письме ясно сказано о беспокойной ситуации в магическом обществе. Если Кингсли временно отстранен от должности главы аврората, то сил сопротивления становится меньше, а значит Ордену во главе с профессором приходится работать в положении мгновенной боевой готовности. Потратив на себя несколько месяцев, я упускаю важные новости, напрямую касающиеся моих друзей, поэтому медлить нельзя. Как только Лорд покинет дом, я встречусь с родителями, отправлюсь в штаб, узнаю планы Ордена и поговорю с Гарри. Хорошо! Я справлюсь. Это не так сложно, как кажется. Намного тяжелее признаться, что проблематика жизни меняет вектор. Раньше я с радостью оставалась в кругу родных, боясь встретить Лорда, а сейчас наоборот, отчаянно страшусь увидеть Гарри, а Тома покидать не хочу. Иногда я мечтаю, чтобы время остановилось, оставив нас с сыном спокойно наслаждаться уединением, но к сожалению — «завтра» не умрет никогда. В моих силах изменить судьбу, но я не вправе прятаться от проблем, ведь единожды сдавшись, можно потерять возможность защитить тех, кого любишь. Теперь моя миссия ужесточает требования — раньше я защищала друзей, а теперь необходимо охранять Серпиуса. Помогать Лорду я не имею права, однако если найдется решение, которое спасет его от смерти и одновременно не будет тревожить совесть перед Орденом, то я несомненно сделаю всё что в моих силах. Не знаю, сколько времени проходит, прежде чем я тянусь к полотенцу. Мысли никак не покидают меня, поэтому каждый жест совершается по привычным рефлексам. Осторожно выхожу из ванны, кутаясь в белый хлопок. Акцентируясь на ближайших проблемах, забываю про самую тревожную. Как мы вернем душу из медальона? А вернув, что случится с Томом? Тогда в Лютном переулке ему не потребовалось много времени на восстановление, однако он чувствовал боль, и… я никогда не забуду кровавой слезы. Но ведь это произошло всего лишь от одного кусочка души, а в медальоне их несколько. Сможет ли он справиться с собой? Предположим, он потеряет сознание, а в этот момент Кингсли или Люпин используют смертельные заклинания… Нет! Об этом я думать не хочу! В первую очередь я должна услышать про план операции, а затем продумать остальные пути. Получение чаши тоже никто не отменял, поэтому об убийстве Лорда говорить бессмысленно. Больно. А ещё мне больно понимать, что закон не особо следит за непростительными заклинаниями. Имея специальное разрешение от аврората, я ни разу не спрашивала Гарри, способен ли он использовать Аваду. В пророчестве нет конкретных условий для победы над Тёмным Лордом, но по содержанию ясно, что речь идет о смерти. Гарри должен его победить… как? Авадой? Оглушением и дальнейшей атакой Сектумсемпры? Разве можно считать себя светлым волшебником, испачкав руки в крови? В момент использования «Круцио» я сразу же почувствовала душевную тоску и мрак, а что бывает, когда убиваешь Авадой?! Я знаю Гарри и уверена в присутствии чувства вины, но его ненависть к Лорду превышает любые моральные запреты. С начала учебного года я стала замечать, что Гарри чаще, чем раньше, прислушивается к советам некогда враждебного мастера зельеварения. Со временем он начал проявлять уважение и восхищение его судьбой. Возможно, немалую роль сыграла любовь профессора Снейпа к его матери, но в любом случае Гарри поменял свое отношение к нему. Данный факт говорит о многом: во-первых, Гарри способен менять точку зрения, во-вторых, профессор часто дает ему советы, в том числе я надеюсь и о поддержке в мой адрес, в-третьих, Гарри наверняка решится на Аваду, поскольку сам профессор атаковал этим проклятием Лорда в Тупике Прядильщиков. К тому же, на дополнительных лекциях профессор прямым текстом говорил о реалиях войны. Пожиратели не будут сдерживаться, оборотни не остановятся. Мы должны защищать себя любыми способами. Возведя задачу Ордена в абсолют справедливости, я прикрываюсь долгом, забывая, что любое убийство уничтожает душу человека. Гарри — гриффиндорец, он, так же как и я, должен понимать ответственность за чужую смерть. Помешает ли это знание в момент произнесения проклятия? На этот вопрос у меня нет точного ответа, однако на ум сразу же приходит иная ситуация — когда-нибудь… приняв подобные мысли на веру, сможет ли Лорд опустить палочку, не произнеся смертельных слов… С грустью обещаю подумать об этом позже, когда наступит время финальной битвы. Я решу любую проблему, если буду обладать достаточными навыками. А сейчас нужно узнать название каминной сети этого дома. Не стану подвергать аппарационному испытанию Серпиуса и воспользуюсь гостевым камином в Косом переулке. Не утруждая себя лишней сорочкой, надеваю на голое тело мантию Лорда и приглаживаю влажные волосы, злясь на то, что не взяла с собой палочку. Хорошо, что Том покинул мою комнату. Сегодня я напишу письмо профессору Снейпу и сообщу дату приезда. Запахивая края мантии на груди, я осторожно ступаю по мокрой плитке с желанием подержать ребенка у груди. Подходя к двери, зачесываю волосы и смотрю в пол. Да, совершенно точно я рада, что Лорд ушел, ведь теперь можно почувствовать восторг материнства. Улыбаюсь, заворачивая за дверь, и направляюсь к кроватке. Как же хорошо! Только я и… В ужасе таращусь на пустоту. Кроватка на месте, матрасик на месте, одеялко на месте. О Господи! Где ребенок? — Здесь, — знакомый низкий баритон раздается с другого конца комнаты, отвечая на слова, которые я, видимо, прокричала вслух. Захрустев каждым позвонком, я резко поворачиваюсь на голос и застываю с кошмаром в глазах. Мерлин, во мне переворачиваются почки, стуча по всему телу ноющей болью, потому что вновь появляется дикий страх за Серпиуса. В глазах мелькают лесные волки, а затем кто-то шипит проклятие. Мерлин, помоги! Только спустя какое-то время я делаю глубокий вдох и фокусируюсь на увиденном, но… не разобравшись, цепляюсь взглядом за палочку во вражеской руке и рефлекторно восклицаю: — Акцио, моя палочка! — хватаю свою, поднимаю перед собой и звонко спрашиваю, — что ты делаешь? Скорее всего, мой голос звучит чересчур истерично, потому что в следующее мгновение Лорд слегка поворачивает палочку. Я отлетаю назад, неуклюже приземляясь в кроватку. Нахожусь в унизительном положении и сравниваю себя с человеком, севшим в ведро. Ноги свисают с края, не имея опоры, а руки неуклюже стараются за что-нибудь ухватиться. — Что… ты делаешь? Отпусти его! — провалившись верхней частью тела в кроватку, я машу ногами, пока не соскальзываю на матрас полностью. Хуже быть не может, думаю я, ровно до того момента, пока детская кроватка не заваливается вбок, будучи не предназначенная для веса взрослой девицы. Только оказавшись на полу под деревянным каркасом, я вспоминаю о крепко зажатой палочке.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Фортуна Фатум
FanfictionКНИГА НЕ МОЯ Он наклоняет голову к плечу и делает шаг в сторону. Мы не приближаемся друг к другу, а обходим по кругу. Медленно. Шаг за шагом, не прерывая зрительный контакт. Так хищники окружают свою жертву. Сейчас битва не магии, а битва естества...