— Вердимилиус! Вправо. Вниз. Защита. — Протего! Два шага назад. Влево. Атака. — Баубиллиус! — Протего! Невербальный «Экспеллиармус». Вперёд. Вправо. Невербальный «Петрификус Тоталус». Гарри падает навзничь, а я восстанавливаю дыхание и начинаю смеяться. Подхожу к другу, и смех смешивается с частыми вдохами. Мне тяжело говорить, поэтому я делаю паузы в словах: — Наконец-то… — радостно шепчу, а Гарри не может пошевелиться, но блеск в глазах доказывает, что он бы присоединился к моему веселью, если бы мог, — Фините.
Скрыть рекламу:Не интересуюсь этой темойТовар куплен или услуга найденаНарушает закон или спамМешает просмотру контентаСпасибо, объявление скрыто.
С глубоким вдохом он садится, разминает плечи и наигранно хмурит брови, смешливо говоря: — Когда-нибудь это должно было случиться. — Конечно, Гарри, — сдвигаю брови в ответ и продолжаю смеяться, — скажи ещё, что поддался мне. Подаю ему руку, и мы поднимаемся на ноги. — В честь подарка к Рождеству… — До которого ещё целая неделя! Я с улыбкой вытираю счастливые слёзы, и мы возвращаемся в стойку. — Готова? — На счёт три… *** Что ж, ученики пятого курса не жалеют себя. Для сдачи СОВ многие из них пропускают походы в Хогсмид и посвящают выходные учёбе. Я едва держусь на ногах от дополнительных занятий. В библиотеке не хватает мест, и я занимаюсь в шумной гостиной Гриффиндора. Теперь понимаю, что чувствует Гарри, когда всех вокруг интересует его жизнь. Отложив перо и закрыв учебник по астрономии, я опираюсь подбородком на руки и вспоминаю своё возвращение в школу. С тех пор как я вышла из больничного крыла, прошёл месяц. Время заточения повлияло не только на меня, но и на окружающих. Газеты не переставали издавать статьи про храбрость магглорождённой волшебницы и пестрели моими фотографиями. Я с грустью наблюдала, как журналисты прячут информацию про хаос в Министерстве путём доказывания моей значимости для магглорождённого населения. Однако некоторые семьи всё равно забрали детей из Хогвартса. Многие гриффиндорцы со слезами на глазах прощались с нами и уезжали с родителями в Америку. Во время лекций учителя часто упоминали о правилах безопасности и пристальнее следили за поведением. В тайне от окружающих Орден действовал в стенах Хогвартса. В Выручай-комнате проходили тренировки боевых навыков и лекции по самозащите. Отдельные занятия были посвящены нашему трио. После моего возвращения мы целые сутки разговаривали о своих дальнейших планах, а Гриффиндор устроил вечеринку в честь моего возвращения. — Сегодня пойдёшь к Снейпу? — голос Рона отвлекает меня от воспоминаний, и я улыбаюсь ему. — Да, он назначил отработку в семь. Рон кивает и садится рядом, открывая учебник, а потом шёпотом говорит: — Чарли прислал книгу и статью одного известного змеелова, — я аккуратно осматриваю гостиную и удовлетворенно киваю другу, чтобы он продолжал, — он просил передать тебе экспериментальное зелье от укусов, — на минуту Рон замолкает из-за проходящего мимо Дина Томаса. — Только следи, чтобы об этом не узнали, зелье лишь эксперимент и запрещено для использования. Лёгкое негодование наполняет рассудок, и я желаю сразу же избавиться от запрещённого продукта, но я готовилась к этому заранее, поэтому решительно киваю и придвигаюсь ближе к другу. — Я напишу ответ Чарли и поблагодарю его за помощь, — перевожу взгляд на учебник в руках Рона и закатываю глаза, — чтение вверх ногами является отличным навыком для удачной конспирации. Рон корчит расстроенную гримасу и откидывается на спинку дивана, разворачивая книгу, а я умиляюсь его смущению. Время в плену поменяло отношение к жизни, поэтому в первый месяц свободы я радуюсь каждому мгновению и воспринимаю учёбу, как данность. Наклоняюсь к Рону и слегка толкаю его в плечо, а когда он смотрит на меня, искренне улыбаюсь и шепчу: — Я благодарю не только Чарли, — не знаю почему, но цвет его лица смешивается с цветом волос, — спасибо, Рон! Киваю на прощание и собираю учебники. В семь вечера у меня урок с профессором Снейпом. Поднимаясь в спальню для девочек, я случайно вспоминаю наш первый разговор с зельеваром и профессором Дамблдором. Я долго рассказывала им про своё заключение, но если в глазах директора я видела искреннее сочувствие, то глаза мастера зелий душили тревожным подозрением. Говорила о фактах, пытках и допросах. Когда я спросила про крестраж, директор очень странно на меня посмотрел и переглянулся с профессором Снейпом. Я долго не решалась рассказывать про медальон. После минутного молчания профессор Дамблдор попросил подождать пока Гарри не придёт в кабинет. Молчание затягивалось, я набралась смелости попросить дополнительных занятий и досрочного обучения аппарации. Слава Мерлину, спальня пуста. До урока легилименции ещё целый час. Я ложусь на кровать и отчаянно стараюсь успокоить сознание для удачной окклюменции, но память продолжает бить воспоминаниями… Когда Гарри зашёл в кабинет и сел рядом со мной, директор начал рассказ о бессмертии Лорда. Я ужасалась каждому слову и не могла поверить, что тёмная магия способна на подобное. Постепенно я ушла в собственные мысли и сопоставляла свои наблюдения о Риддле с рассказом про крестражи. Не замечала своего нахмуренного лица и случайно столкнулась взглядом с профессором Снейпом. Что-то между нами щёлкнуло, словно искра понимания зажглась в его глазах, и я ответила тем же. Здесь что-то не так. Точнее что-то не так с нашим пониманием о значении крестража. А если ещё точнее, что-то не так с пониманием значения крестража у профессора Дамблдора. Поворачиваюсь на бок. Дыши. Помни уроки профессора Снейпа. Очисти разум. Не думай о плохом, а создай единую спокойную гладь. Не позволяй мыслям влиять на разум. Дыши. Один, два, три. Дыши. *** У меня в запасе ещё десять минут до урока. Смотря на своё отражение в зеркале, я невольно улыбаюсь и расчесываю волосы руками. Правда, улыбка быстро сходит с лица, поскольку я понимаю, откуда получила такую неудобную привычку. Нет! Уходи! Только не снова! Только не перед занятием с профессором! Гневно отворачиваюсь от зеркала и закалываю волосы. В особняке Мальсибера не было горячей воды, полотенец и расчески. Я приглаживала волосы пальцами. Меня не баловали, а ломали кости Круциатусом. Ненавижу! Направляюсь в подземелья и неосознанно вспоминаю первый разговор наедине с зельеваром. — Вы многое испытали и пе́режили, мисс Грейнджер, — Гарри остался в кабинете директора, а профессор Снейп вышел вслед за мной, — однако не думайте, что к вам будет особое отношение. Он направился в кабинет зельеварения, а я последовала за ним. Интуиция шептала мне, что разговор с профессором будет важнее, чем с директором. Я запомнила, как он защищал меня при побеге и рисковал своей миссией, поэтому доверилась ему. Зайдя в кабинет, я мельком огляделась и наткнулась на огромное количество медных котлов. Разум сходил с ума от желания спросить, для кого варятся зелья, но я прикусила язык и ждала начала диалога. — Итак, мисс, — профессор склонился над котлом и стал помешивать густое варево, — почему вы не упомянули директору о самом главном? Он не смотрел на меня, а я… растерялась и не сразу смогла ответить. Понятно, что профессор имел в виду украденный крестраж. Во мне боролись две противоположности. Одна шептала, что ему можно доверять, а другая напоминала, что Лорд мог использовать легилименцию на профессоре и узнать информацию про медальон. Я не знала, что делать и пыталась не вдаваться в конкретику. — Я была шокирована полученной информацией, — меня прервало его саркастическое хмыканье, но спустя пару секунд я продолжила, — ранее о крестражах никто не упоминал, я удивилась способностям тёмной магии.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Фортуна Фатум
FanfictionКНИГА НЕ МОЯ Он наклоняет голову к плечу и делает шаг в сторону. Мы не приближаемся друг к другу, а обходим по кругу. Медленно. Шаг за шагом, не прерывая зрительный контакт. Так хищники окружают свою жертву. Сейчас битва не магии, а битва естества...