The Wife is First / Жена - превыше всего/жена в первую очередь

ГЛАВА 57

Применение лекарства

- Цзюнь Цин! - Цзин Шао поспешно подхватил его и обнаружил, что рана снова кровоточит, поэтому ему оставалось лишь попытаться мягко успокоить супруга: - Не переживай так, я сказал, не подумавши, давай сперва применим лекарство, а потом уже обсудим всё остальное.

- Я хочу использовать то снадобье, - Му Ханьчжан задыхался от боли, глядя в глаза Цзин Шао. Рана, которая легко могла воспалиться или снова раскрыться при резком движении, была худшей травмой, которую только можно было получить в военной кампании. Необходимо было вылечить её в кратчайшие сроки.

- Нет! - Цзин Шао осторожно вытер платком капли крови, затем зачерпнул лекарство из маленького нефритового флакона, чтобы остановить кровотечение. - Мы управимся вовремя, даже если отдохнём здесь ещё денёк. Если не будет другого выхода, можно просто отправить припасы и фураж вперёд.

Му Ханьчжан закрыл глаза.

- Нельзя задерживать выступление главных сил. Если продолжишь упрямиться, и Отец-Император возложит на тебя за это вину, я лично отправлюсь ко двору вымаливать прощение.

- Цзюнь Цин, - эти слова расстроили Цзин Шао. Даже если всё действительно зайдёт так далеко, разве позволит он супругу взвалить вину на себя? Он сухо ответил: - Я хорошо разбираюсь в армейских вопросах...

- Хорошо разбираешься?! - Му Ханьчжан распахнул глаза и пристально посмотрел на принца. - Обстановка на поле боя меняется с каждым мгновением. Даже если ты способен предсказать определённые события, ты не можешь сказать наверняка, что произойдёт дальше. Поскольку ты - главнокомандующий, на твоих плечах лежит ответственность за жизнь сотни тысяч солдат. Как смеешь ты опрометчиво идти на поводу у своих эмоций и принимать решения в угоду личным интересам?

В этих прекрасных глазах сияла гордость и непреклонность. Цзин Шао долго молча смотрел в них и, наконец, на его губах медленно проступила улыбка.

Теперь он осознал, почему Цзюнь Цин давал ему чувство безопасности. Помимо всего, что произошло в прошлой жизни, этот человек обладал уникальным образом мышления и неизменно следовал своим принципам. Ничто не могло поколебать его дух, даже когда дело касалось дорогих ему людей; хоть за спиной у него была поддержка, он не действовал сгоряча. Вот почему Цзин Шао не стеснялся баловать его при любой возможности: у него не было ни малейших опасений, что его потакание изменит Цзюнь Цина или собьёт его с пути.