В прятки с Бесстрашием

«Буду петь только для тебя»

Алексис

Сбежав от Алекса, я решаю полностью отдаться работе, чтобы хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей. Не могу сказать, что копание в земле относится к моему любимому занятию, но физический труд все-таки помогает прояснить голову и не позволяет накручивать себя на новый виток обид. Алекс в раздражении наговорил мне неприятных вещей, которых я как-то не ожидала от него услышать, после всего, что между нами было. Однако… то, что я увидела и узнала на полигоне — его отношения с отцом и старшими Бесстрашными, — многое показало, в частности то, что Алекс в ответе за нас, прошел то, чего нам и не снилось, хотя, в сущности, он наш ровесник, всего на год старше.

И все-равно его слова про соответствие и еблю больно жалят, не дают просто взять и выкинуть едкие фразы из головы. У меня от воспоминаний горло сжимает, и только усилием воли я не позволяю себе позорно разреветься, потому что если он и правда так думает, то нам с ним тогда нельзя быть вместе, а он на свидание зовет, будто ничего плохого не случилось! Совсем ничего не понимает, или для него бросаться подобными выражениями в порядке вещей?

Так ничего для себя и не решив, заканчиваю свою «порцию» исправительных галер, когда фракцию уже окутывают сумерки. Вечер наступает неизбежно, и приглушенный закат тихо дотлевает на западе, а в траве начинают заливаться ночные букашки. Такой монотонный умиротворяющий стрекот. Вот, кажется, солнце только скрылось за горизонтом, и свет будет уходить постепенно. Но темнота опускается, как покрывало, по небу рассыпаются пригоршни крупных, ярких звезд.

Отмывшись от земли, неугомонные Бесстрашные стягиваются большой, шумной толпой к разложенному костру. Немного тянет прохладой от довольно близкого соседства с водоемом, заставляя ёжиться и придвигаться ближе к огню, и с замиранием сердца вглядываться в мерцающие оранжевые угли, прячущиеся в глубине языков пламени. Некое таинственное великолепие.

Постепенно народ, подогретый выпивкой и закрутившимся куражом, поднимает гвалт веселых воплей, и Бесстрашные устраивают показательные бои между собой. Дани появляется словно из-под земли и тихонько шипит мне, ткнув локтем в бок:

— Ну чего, страдаешь? — ошалело оглядываюсь, хлопая глазами. — Там Алекс, видимо, тебя высматривает, но ко всем не идет, в сторонке топчется. Скромник… хих. Что, так смачно разругались? Орал он будь здоров, аж на улице было слышно!