Мой личный адвокат/P.M1

Part 9

Эмили
— Меня пригласили к ее постели. Ты просто этого не знала. И я здесь, Эмили просто для того, чтобы определить, подходишь ли ты для того, чтобы быть одним из моих законных представителей.
Я мгновенно ощетинилась, готовая надеть броню, которую отточила за годы, когда мне приходилось доказывать свою ценность в юридической профессии как женщины и иммигранта.
Пэйтон поднял свою большую, сильно загорелую руку, прежде чем я смогла возразить, смех плясал в его глазах. Меня безмерно раздражало то, что он, казалось, находил веселье во всем, что я делала.
— Я не имел в виду, что ты технически не лучший выбор, — великодушно признал он.
— Только то, что мне нужен конкретный тип человека в юридической команде, и даже несмотря на то, что ты достаточно хорошо оправилась от шока, вызванного сегодняшним стрелком, я чувствую, что ты из тех женщин, которые предпочитают истинный путь. — когда я продолжила смотреть на него, он приподнял бровь и сделал невинный жест, подняв руки к потолку.
— Я ошибаюсь, предполагая это?
Я стиснула зубы вместе.
— Ты знаешь, что говорят о предположениях.
Его голова склонилась вправо, брови нахмурились. 
— На самом деле, не знаю.
Я напряженно пожала плечами.
— Они делают из нас с тобой задницу.
Он моргнул, затем хлопнул рукой по стойке и буквально расхохотался.
Мощный звук нарастал и утихал в моей узкой кухне, слишком большой и яркой, чтобы его можно было сдержать.
— Леди может быть грубой, — наконец сказал он, продолжая говорить сквозь смех.
— О, звук ругательств с твоих губах греховен, Эмили. Тебе следует чаще ругаться.
Я слегка приподняла подбородок в качестве единственного ответа. Я бы точно не стала. Во всяком случае, его замечание только напомнило мне, что «грубая» это не то прилагательное, которое я когда-либо хотела услышать в свой адрес.
Я слишком много работала, чтобы забыть о грубости моего воспитания.
Чтобы стать той женщиной, которая работала в десятке лучших юридических фирм города, и любовницей, которую мужчина вроде Кристиана мог бы взять в партнерши.
Данте слишком внимательно изучал меня, опираясь на предплечья, чтобы фамильярно опереться на стойку, как если бы мы были двумя близкими друзьями, разговаривающими тет-а-тет.  — Знаешь, именно контраст между двумя противоположностями возвышает их обоих до яркой славы. Не бойся быть грубой, как и мне не нужно бояться быть нежным. Слишком много одного скучно, Эмили .
— Меня обвиняли в гораздо худшем, — язвительно возразила я.
Мне никогда не удавалось вести себя невозмутимо. Это было одно из качеств Кристиана которым я восхищалась больше всего — его способность сохранять физическую невозмутимость даже перед лицом полного хаоса. В моей крови было слишком много латинского, как бы я ни пыталась обуздать ее, чтобы избавиться от дикой крайности своих эмоций.
Пэйтон  вполне мог дразнить меня так, как я знала, что многие люди так делали, чтобы наладить отношения, но, какими бы благими ни были намерения, я не умела принимать критику.
Я покраснела и почувствовала легкий стыд, а потом разозлилась на себя за то, что чувствовала себя так. Мне было слишком трудно распутать сложный узел собственных необузданных эмоций. Внезапно я устала от самой себя. Я так измучилась простого действия быть собой.
В наши дни это не было необычным ощущением, но я утомилась до мозга костей.
Пэйтон, казалось, почувствовал перемену во мне, его темно-карие глаза проследили за смягчающимися линиями моих плеч и выпуклостью моей груди под шелковой блузкой, когда я глубоко вздохнула и снова вдохнула.
— Вот, — сказал он почти мягко, отводя глаза, словно желая уединиться, пока собирал мои тарелки, бокалы и еду, перенося их к моему маленькому круглому обеденному столу. — Это конец долгого дня, Эмили.
Почему бы тебе не сесть и не помочь мне съесть всю эту еду, а?
Я моргнула, когда огромный мафиози почти комично опустился на стул у моего крошечного столика, а затем раздвинул свои толстые бедра, пока мне не хватило места вытащить другой стул. Он начал выкладывать еду из разных контейнеров на свою тарелку, напевая при этом смутно знакомую песню себе под нос.
Я снова моргнула.
Меня беспокоило, насколько легко он мог сбить меня с толку, хотя я напоминала себе, что это было чрезвычайно странное поведение. Этот человек ворвался в мой дом, и пригласил себя на ужин, который сам же купил, и каким-то образом заставил меня почувствовать себя негостеприимной и нелюбезной.
— «Seduta»  — мягко приказал Пэйтон.
Мгновенно и без раздумий я села.
Меня охватил гнев, преследуемый унижением.
Прошло много времени с тех пор, как я принимала приказы от любого человека на любом языке, не говоря уже о том, что я изгнала из головы.
Когда я снова встала, дрожа от гнева, Пэйтон набросился и схватил меня за запястье легкой, но непоколебимой хваткой, заставив вздрогнуть.  Наши взгляды встретились, зацепились друг за друга на долгое тревожное мгновение, когда он заглянул слишком глубоко внутрь меня.
— Мы будем говорить только по-английски, хорошо? — он торжественно пообещал.
Я уставилась на него, наконец-то определив, что именно в Пэйтоне Мурмаере заставляло меня чувствовать себя неуютно.
Он был совершенно искренним.
В его превосходстве, в его обаянии, в его заботе.
Он полностью посвятил себя этому моменту, тому, что было в центре его внимания. Находиться в центре его внимания было все равно, что стоять обнаженной, лишенной всякой защиты, которую я тщательно создавала двадцать семь лет.
— Хорошо, сажусь, — натянуто ответила я, скрестив ноги.  Взгляд Пэйтона сразу же переместился на край непрозрачной ленты на верхней части моих чулок до бёдер. Я расстегнула их и одернула черную кашемировую юбку еще ниже.  — Ты ворвался в мой дом, чтобы сказать мне это?
— Мы не занимаемся делами за обеденным столом, — предупредил он, хотя и послал мне лукавую ухмылку.
Это было вековое правило, которое знала даже я, будучи лицом, не принадлежащим к мафии.
— Я бы предпочла, чтобы мы продолжили. Ты посягаешь на мои планы на этот вечер. — я холодно изогнула бровь, потянувшись за сушими из тунца.  Мой желудок тихо урчал, напоминая, что я съела только половину яблока за завтраком.
— Ой? — слово было поглощено смешком.
— Горячее свидание?
Я посмотрела на него сверху вниз, отправляя в рот кусок нежной рыбы и слегка мурлыча, глотая ее. Не было никаких причин, по которым он должен знать, что моим самым горячим свиданием с тех пор, как Кристиан оставил меня, были бокал вина, коробка любимых французских шоколадных конфет .
— Возможно.