Я ВИДЕЛ ТЕБЯ ВО СНЕ ( 18+ )

Часть 11

Сынмин отдав заказ на кухню, выходит в длинный коридор где его ловит крепкая рука Со.

- Ты тут работаешь? - нелепо спрашивает очевидное альфа.

- Ты так внимателен. - издевается Ким, - Теперь я тут всемогущий. - он поправляет очки, - Не захочу плюнуть тебе в кофе, плюну в мясо! - и вырывает руку, - Чего тебе, альфа?

Глаза Чанбина загораются огнём азарта, он обожает подобную дерзость, а эти шуточки за триста, так и подавно.

Он пожирает тело беты взглядом: вроде ничего такого, ни феромона, ни омежьих форм, но каждый раз когда он смотрит на него, взгляд углубляется и выискивает то, от чего не может оторваться.

Ким чувствует как во рту пересыхает, становится немного страшно от этого плотоядного взгляда, и чего этот альфа привязался к нему?

Не смотря на пересохший рот, бета находит в себе смелость заговорить.
- Мне надо работать. Ты отвлекаешь. - голос звучит спокойно, но получается хриплый, выдавая его.

Со наслаждается, и его деспотичная, похотливая улыбка доходит и до глаз, черные зрачки полностью вытесняют карий цвет, и становится совсем страшно.

- А как ты собрался написать мне работу "хоть завтра, только пусти" ? - передразнивающим голоском говорит Бин, и делает шаг ближе, что тот бедняга до боли вжимается в стену.

- Если тебе так срочно, то после смены всё напишу. - пищит Сынмин, и окончательно теряется когда руки альфы впечатываются в стену рядом с его головой. Феромон альфы вторгается в ноздри, пронзительный, удушливый, действует на подсознание и это настораживает.

- Тогда я заеду? - их лица оказываются друг напротив друга, дыхания обжигают, а в венах бушует адреналин.

От этого вопроса, кровь от лица Кима окончательно отхлынула, ему казалось ещё чуть-чуть и он упадет в обморок, чего не скажешь об альфе, он упоенно смаковал привкус страха своей добычи.

- Ты говорил что у меня есть неделя. - шепчет Сынмин не сводя глаз с лица мужчины через запотевшие линзы очков.

- Знаю, просто мне снова хочется тебе засадить. - честно признаётся Со и наглыми глазами скользит по лицу, замирая на пухлых губах беты.

Впервые Чанбин смотрел на чужие губы и испытывал лютое желание коснуться их своими. Порыв был на столько сильным, что он не выдерживая впивается в губы беты своим жадным ртом.

О поцелуях альфа не знал ровным счётом ничего. Первый и последний раз он целовался в школе на выпускном, и чужие губы для него, будь то омега, альфа или бета, существовали для того чтобы поплотнее сжимать его член во рту.

Но сейчас это внезапное желание было неукротимым, и никак не вписывалось в мировоззрение мужчины. А губы беты подрагивали от волнения, были до опьянения мягкие и распахнутые.

Ким теряется, вот этого он точно не ожидал. Но больше он не ожидал что от подобного касания по телу расползется жар возбуждения. Он робко начинает отвечать, словно школьник, забывая о своём гневе и обидах.

Губы Чанбина оказались неожиданно приятными, в отличии от его поведения и пошлых речей. Язык альфы такой властный и сильный, он вторгся внутрь между сжатых зубов, раскрывая рот шире, прошёлся по креплению на зубах, изучая, погрузился глубже, и нагло шарил внутри. Бета дышит урывками, очки съехали на лоб, расширенные глаза часто часто моргают, а худые руки упёрлись в сильную грудь.

Руки Чанбина оказываются на заднице беты, и крепко прижали бедра к своим, давая возможность почувствовать свой рвущийся наружу стояк. Сынмину было страшно от осознания происходящего, этот альфа может взять его прямо тут, в коридоре, он силён - ему плевать, но больше от мысли что эти грязные блуждания огромных рук по его заднице, были совсем не противными.

От тела мужчины жарило даже через униформу, бугристые мышцы плеч, стальной пресс и тот самый толстый член, что упирался ему в пах - мечта любого омеги, что Сынмин невольно задался вопросом: что он делает в его рту сейчас?

Бета сопел, пыхтел, пытался глотнуть хоть каплю воздуха, и сильнее упирался в накаченную грудь, а когда кислорода совсем не осталось, он жалобно промычал и тот выпустил парня из рук.

Альфа отстранился и облизнулся в предвкушении вечера, не сводя жадных глаз с губ беты, с трудом сдерживал неприличные желания.
- Тогда до вечера, Ким Сынмин.

Мужчина ушёл также внезапно как и пришёл, оставив ошеломленного официанта стоять истуканом на месте. Ему почему-то хотелось плакать, но на работе это было непозволительно, поэтому он просто хлопал ресницами, мечтая высушить набежавшую влагу. Вытер тыльной стороной раскрасневшие губы и нервно поправив униформу, вышел в зал, застыв у бара.

Чанбин вернулся к Хёнджину и расслабленно упал на свободное кресло.

- Так что? Ты собираешься восстанавливаться на курсе? Остались какие-то полгода, Джин. - спросил Бин, и бесконечно искал удобную позу, ибо брюки стали до ужаса тесными.

- Я думаю об этом. Меня эти пару дней мучают странные сновидения. - признаётся Хван, вспоминая того ангела ч̶е̶р̶т̶ё̶н̶к̶а̶ из снов.

- Какие? Ты об этом хотел поговорить?

В взъерошенной голове Хвана роился сумбур мыслей, сейчас он сильно сомневался в правильности своего решения, стоило ли делиться всем что ему снилось?