Я ВИДЕЛ ТЕБЯ ВО СНЕ ( 18+ )

Часть 66

Кан натягивал тесную одежду на полубессознательное тело, которое трясло как в лихорадке, и горело, что было страшно дотрагиваться.

Феликс же постоянно хотел сбиться в комок, спазмы что перехватили всё тело, выкручивали наизнанку как при течке, а мучительный стояк больно тёрся о чудовищно тесные шорты.

- Санён будет с минуту на минуту. - успел произнести Ёсан, как в коридоре послышались шаги, быстро превращающиеся в топот и грубые голоса с отборным матом.

В комнату резко вбегает Санён, а за ним по комнате расстилается едкий дым, травящий лёгкие.
- Облава! - орёт он, и подбегает к омегам дёргая Феликса за волосы вверх, - Давай к черному выходу, Ёсан!

Обжигающая боль прорезает теперь ещё и затылок, но стонать у Феликса нет сил. Всего миллиграмм этого ядовитого вещества, и тело безвольное словно кукла.

Его выволокли из комнаты, и потащили по лестнице вверх. Со всех сторон ползёт густой удушливый дым, глаза жжёт, они слезятся, а в горле будто наждак, выгодно удерживающий рвотные позывы. Длинная полуюбка путается в голых щиколотках, и Феликс спотыкается.

- Вставай, шлюха! Это по-любому по твою душу пришли! - альфа снова дёргает за волосы вверх, и тащит по ступенькам как мешок.

Где-то недалеко слышатся оглушающие хлопки, громкие выкрики и быстрое топанье. Феликс ничего не понимает, надсадно кашляя и почти ничего не видя перед собой, он идёт туда, куда волокут.

Внезапно рука с волос исчезает, и омега оседает на пол упираясь о стену спиной. Уплывая в полузабытие, неясно, будто сквозь толщу воды, он слышит приказы, крики и разговоры где мелькает его имя. Он пытается ползти, позвать на помощь, и приоткрыть глаза, чтобы рассмотреть что происходит, но в плотных клубах дыма ничего не разобрать.

Воздуха не хватало, голова кружилась, и не в силах совладать с сознанием, омега окончательно отключается.

Неизвестно через какое время, он чувствует сильные руки что несут его, а свежий воздух бьёт в лёгкие, наполняя живительным кислородом. Он жадно вдыхает, не может надышаться, кашель трясёт всё изнеможденное тело, которое продолжают куда то нести. Более менее придя в себя, он осознаёт что он на улице, кто-то крепко сжимает его в своих объятиях, а щеку греет большая ладонь. Рецепторы забитые дымом, постепенно очищаются и нос улавливает знакомый до боли шлейф.