Нянька Stray kids

Глава 25. Тур. Выступление. Малазия.

***
Вообще-то я даже и не сразу поняла, что произошло: сбитый ритм сна, обезболивающие, состояние транса, в которое я так старательно сама себя загнала...
Ничего удивительного, что споткнулась, ничего удивительного, что среагировала... так, как среагировала.
Когда чья-то рука ухватила меня выше локтя, правого, блин, локтя, я заорала и вывернулась из хватки, автоматически защищая больное место и отступая к стенке посадочного коридора.
Слезы выступили на глазах, рюкзачок выпал из рук...
И тогда меня с силой ухватили за плечи, разворачивая лицом к себе!
И это Хё, ну, конечно, Хёнджин, кто ж еще-то, все мемберы уже в курсе, один Хёнджин-хён не знает, ну вот и узнал, да больно же как, блин!
—Это кто-то из твоего гадюшника сделал, да?! — шипит он, сжимая плечи, и я чувствую спиной металлический холод.
И тогда сознание уже окончательно попрощалось со мной.
Потому тело двигалось само.
Без жалости.
Как когда-то в школьные годы, когда гормоном-в-голову-ударенные ровесники повадились прижимать нас, девчонок, у шкафчиков.
В дорамах и мангах это, возможно, и смотрится ррромантично, а на деле — унизительно и мерзко.
Сейчас бы дать железной дверкой да с размаху, как в далеком детстве... но я и без того управилась: насколько позволила больная рука, влепила парню кулаком пониже ребер.
А левой, основанием ладони, по плечу.
Хван отшатнулся.
—Ах, гадюшник?
не жалею.
Совершенно.
Потому что не вижу причин жалеть.
—После тура мы найдем тебе квартиру, — всё не унимался Хёнджин , отступая на шаг и прижимая ладонь к левому боку.
—Что, больно, да? А мне приятно?
—А ты мне кто, чтоб за меня решать?
—Хён! — Чонин вписался в пространство между мной и Хёнджином, заслоняя меня спиной. Просто молча подобрала рюкзак, перебросила через плечо и пошла дальше.
На посадку.
Боль всё ещё пульсировала, так что даже говорить не могла.
Да, правду говоря, не очень и хотелось.
Пока в голове была каша, тело само выполняло свои функции.
Нашла свое место у прохода, Зиан и Седжин справа, села, с какого-то раза пристегнулась.
Всё. Оставшееся время просто сидела, уткнувшись взглядом в спинку переднего кресла. Всё нормально.
Всё так, как и должно быть.
Чего я ожидала-то?
Гадюшник... вот, значит, как он думает.
Ясно.
Зря я его к себе повела.
Ой, зря.
А ведь думалось, что он такого не... что он не бу... На глазах снова начала собираться влага, в носу защипало. Все нормально. Сама виновата. Подставилась — получи.
—Нари? Тебе налить? — слышу сбоку голос Зиана.
Но я лишь помотала головой.
—Нельзя. Я успокоительное пила.
Нет, не успокоительное, но эффект дает тот же. Обезболивающее.
Сколько?
Четыре штуки? Да... нельзя мне алкоголь.
—Ты так боишься?
—Не трогай меня несколько минут, ладно?
Зиан лишь молча кивнул и развернулся к поглядывающему на нас Седжину.
Ворох мыслей.
И все по одному поводу.
Даже боль уже прошла.
Осталось в сознании только шипящее «гадюшник».
Через какое-то время меня снова позвали.
—Расстегивай ремень, уже взлетели.
—Что? А, сейчас... Тебе пройти надо?
—Да нет, я думал, тебе умыться.
—Нет. Спасибо.
Надо же... не заметила, как взлетели.
Аж смешно.
И спасибо Зиану, что взялся за мной присмотреть.
Сердце уже слегка успокоилось, по салону начали прогуливаться люди.
Я же просто наблюдала за всеми.
«Гадюшник», нет, ну, это было хотя бы оригинально.
Ха...
Перед нами сидели трое:
Хан, Феликс и Минхо, уткнувшиеся втроем в один телефон.
Слева, на другом ряду Чонин и Сынмин, пытающиеся спать.
А перед ними, от нас наискосок, остальные.
Чан, Чанбин и Хёнджин.
В поле зрения, правда, был в основном Чанбин, ну и Чан немножко, Хвана задвинули к окну, даже его черной панамки не видно над изголовьем кресла, но жизнь на их ряду кипела: Чанбин яростно что-то писал на бумажке, отчего пластиковый откидной столик дрожал и подпрыгивал, передавал бумажку Чану, получал обратно и строчил что-то сверху, яростно прорывая бумагу, они песню новую пишут, что ли?
Хотя, с таким видом смертные приговоры подписывать, а не песни...
Не мое дело.
В мои обязанности входит следить за здоровьем. На этом всё.
Уже и без того влезла куда не надо.
Я посмотрела, так, они в норме.
Прекрасно.
Повернулась в сторону окна, Зиана и Седжина... Рассвет.
Правда, почти закончился.
Но все равно красиво...
А мысли мои все равно возвращались в то же русло.
В мучительно-привычное, как боль при хронической болезни.
Всё нормально, всё в порядке.
Сейчас соберусь с силами, успокоюсь, проанализирую мотивы, причины... переведу все стрелки на себя... и прощу.
Уже простила.
Странно было бы, если бы Хвану там понравилось.
Может ему вся эта обстановка о самом сложном периоде жизни напомнила, а ты, Нари, его туда в гости позвала...
Может ему там, как тебе в самолете, а ты мозг не включила, психолог недоделанный.
Сама всё и... запорола.
Да и что там запороть-то можно было?
Глупо всё это.
И про что я думала?
Да ни про что!
Потому что не думала!
Вообще!
Столько раз подставить человека... из-за своих каких-то непонятных тараканов.
Мне на колени падает пакет с конфетами.
Об упаковке этот человек не знал.
Разбирался только в количестве.
Цитрусовые.
—Я передал. Ни в чем себе не отказывай! — сказал мне сидящий впереди Минхо и мигом развернулся в кресле.
Хах.
Забавно... а ведь у меня даже подозрение есть, когда и кто мог купить этот пакет.
Вот только вопрос, как это Хван смог впихнуть в свой небольшой рюкзачок.
Мило.
И если так подумать, Хёнджин и в самом деле — чуть ли не единственный, кому было дело до меня и моих травм.
Ну, криво, ну, тупо, но... обо мне?
Или это я пытаюсь оправдывать его, как тетушка Куен непутевого внучка?
Не раздумывая, начала поглощать одну конфету за другой, только фантики шуршали...
Можно было бы подумать о расточительстве любимых конфет, но... без разницы.
Съев часть, отложила пакет и всё-таки решила пройтись.
Всё же сладкое на меня хорошо влияет.
Хоть полегче стало.
Наверное.
Расположившиеся прямо передо мной и менеджерами комбо-соседи по комнате азартно резались в какую-то игру.
Ну, точнее, играл Феликс, а Минхо и Хан активно вмешивались в процесс:
«Проверь зайца», «Курица на кухне!», «Ну, всё, пипец, медведь пришел!!!» и прочее столь же осмысленное.
Каждый занимался своими делами, но как только я встала, все резко обернулись.
Спросила, всё ли у них хорошо.
Дружно кивнули.
Чонин слева тихонечко сопел на плече Сынмина.
Хорошо, хоть кто-то у нас спит.
Хм, Чонин сегодня в посадочном коридоре вроде выглядел так, как будто тоже знал о травме.
Или, возможно, мне показалось...
Перед младшими сидели старшие и танцор . Задвинутый к окошку Хёнджин, вроде как, спал. Притом довольно необычно устроился.
Снял обувь и поднял ноги на кресло.
Голова и руки легли на колени.
Так и лежал-сидел, грибочком под панамой.
Зато теперь понятно, почему он во время перелетов носит легкую обувь...
Тяжело вздохнув, прошла дальше по салону.
От носа до хвоста, от хвоста к своему месту. Кивнула Туен-онни, раскланялась с Лиен-онни и её «бандой красоты».
Так и гуляла.
Чуть-чуть, но взгляды парней ловила.
Ха...
Ну, чтобы наших бедняг не травмировать, села на свое место и включила себе музыку.
Вот сейчас классика пришлась как нельзя кстати. Садились мы плавно, хотя я нервничала как за два раза.
Далее всё было как обычно.
Работа, работа и ещё раз работа.
Хоть где-то я должна выполнять свои обязанности.
Потому собрала всех мемберов в кучку и сказала стоять и ждать, пока багаж заберут.
Буквально минут через десять все чемоданы были сгружены на несколько специальных колясок.
Всё наше, с цветными бумажечками.
Ну, только мы их и видели!
Всё сразу повезли в гостиницу.
Но, вспоминая планы начальства, попадем мы туда только под вечер.
Так что пока-пока серый большой чемодан с белой надписью «SWAG» и почему-то красной бумажкой «DANGER».
Хах, вот, значит, как у нас Зиан чемоданы подписывал, чтобы не потерять.
Увидела я это мельком и то потому, что чемодан находился на самом верху.
Полагаю, это был мини-подстеб от нашего полуменеджера, ведь у парней тоже бумажки на чемоданы поклеены.
Не знаю, всем такие «кликухи» присвоили или нет... да и разницы не вижу.
Главное, чтобы и правда ничего не потеряли. Отодвинула все свои проблемы на потом и пошла работать.
Сели в машины, предварительно помахав всем фанаткам и папарацци, и погнали в здание, где и будет концерт.
Еда, по моей просьбе, была заказана заранее, чтобы, когда мы доедем и бантаны чуть порепетируют, все было уже на столах.
Парни разминались, пели, рэповали и через какое-то время вышли на сцену, проверить микрофоны и прогнать программу.
Всё довольно спокойно.
Но мазать ногу и руку уже давным-давно пора. Но мази нет, как и врача-Минхо, который мог бы достать этот чертов тюбик и бинты.
В моей аптечке этого нет, это у Ли, у него аптечка специализированная, посттравматическая
Все время ходили операторы с включенными камерами, записывая какие-то «бомбочки», а я, старательно избегая попадания в кадр, ходила хвостиком за парнями, и, чтобы ничего не упустить, записывала в блокнотик.
Дело в том, что следить за здоровьем во время концерта — дело непростое.
Много факторов действуют на организм.
Воздух, духота, физические нагрузки, уровень сахара в крови, обезвоживание.
А это все нужно продумать.
Выходов со сцены всего три.
Один главный, центральный, и два по бокам. Между ними коридорчики с местами, где можно присесть.
Но не все рабочие.
Кондиционеры только над несколькими, у самых входов.
Все вещи, что предложили нам в здании другим стаффом, абсолютно пофигистично задвинула в самый дальний угол.
Эти маленькие вентиляторы на батарейках вообще ничего не решают.
Бегала по сцене, заранее отмечая места, куда будут поставлены бутылки с водой. Перерисовала карту эвакуации при пожаре. Всякое может быть.
Смотрел на меня здешний стафф как-то... то ли пренебрежительно, то ли с отвращением... да ну нафиг, и какая разница?
Работать не мешают и хорошо.
Ну, говорят себе и пусть говорят.
А это их очередное «Princess» вообще по барабану.
Ну, да, одежда не особо вписывается, но и другого я ничего надеть не могу.
Бедро и без того болит, еще джинсов мне поверх синяка не хватало.
А если юбка, то и подходящая под нее блузка.
А что уж там они про меня себе напридумывали... ну... их проблемы.
Один раз правда врезались друг в друга, но это нормально.
Люди незнакомые, знакомиться нет желания, а сотрудничество мне с ними и не нужно.
Пусть этим Седжин занимается.
Я их сегодня первый раз увидела и завтра больше не увижу, чисто потому, что по работе это не нужно.
Всё проверила ещё раз.
До репетиции думали, что сможем заехать в отель, помыться-переодеться хотя бы, но смысла ехать уже нет.
Спать тоже.
Вялые будут, так что оставшиеся два-три часа у парней свободное время.
Впрочем, как и у остальных.
К счастью я, проводя дислокацию, обнаружила душ, который на удивление, здесь был. Проверила на себе и тут же отправила туда парней, пока остальная наша команда не набежала.
Еда уже давно дожидалась моих подопечных в одной из гримерок, вместе с самым невезучим оператором.
Не Яотингом, к счастью.
Ну, нравится фанаткам смотреть как их оппы кушают, ну что поделать.
Отсняли минуты две-три и отпустили глотающего голоданию слюну оператора к своим, тоже обедать и отдыхать, в другую комнату.
Тот, уходя, со мной лично раскланялся. Операторы в последнее время ко мне вообще неровно дышат, не то из-за Яотинга, не то из-за спора.
Так-то я большую часть дня провела на ногах, но едва присела, чтобы распаковать аптечку, — если кому-то поплохеет, в ней рыться будет некогда, нужно хватать нужное сразу, — и сразу же поняла насколько у меня болит всё тело.
Впрочем, не удивительно.
Из-за поврежденной ноги походка изменилась, заработали другие мышцы.
Ну, и синяки все еще болели, а таблетки пить перед концертом очень нежелательно, разве только помазать еще раз.
Тем более, что и остатки лекарства я в душе смыла.
Во время концерта бегать придется очень много и резво, так что:
—Хо, где твоя волшебная мазь? — тихо подошла к жующему пиццу парню, который тут же подскочил с куском во рту, что-то бурча про «сечаф, сечаф».
Ну, я могу и подождать.
Мне не к спеху.
Парни проводили взглядом удаляющегося Минхо. Вещи все лежали в другой комнате, а Ли аптечку пока не раскладывал, так что пришлось идти. Я тоже пошаркала за ним.
—Воф, — проговорил с набитым ртом танцор,
— пофли.
—Я сама могу, не беспокойся, — потянулась рукой к тюбику.
—И перевязать?
—Будто до вас жила с горничными, никогда ничего не ударяла и не перевязывала. Давай уже, — меня это шоу доброты и заботы начинало раздражать.
Хм. Если так подумать, то как-то это подозрительно, что он прямо жаждет помазать мне руку и бедро.
—Но ведь бедро обработать сама ты не сможешь, потому что больно будет... — не унимался парень. Да не нужно мне никакой помощи!
—А не боишься, что тебе глазки кто-нибудь повыкалывает? — неожиданно зло прошипела я, наконец выхватывая тюбик и уходя... вроде как в направлении туалета.
В носу защипало, так как не особо удачно встала на ногу, да и само осознание происходящего пришло внезапно и, конечно, не так, не тогда, не там, где надо.
Так что я резво хромала по коридору, куда?
Куда-нибудь, лишь бы подальше, рыча, шипя, едва ядом не отплевываясь.
Ну, очнулась я, очнулась!
С последней таблеточки уже полдня прошло, и вообще, времени у подсознания было достаточно для переваривания и обработки информации. Так что свою суровую ошибку я сейчас видела во всей красе и полном объеме.
Простую и очевидную, как бабулино: «Одной жопой на двух стульях не сидят!».
А я уселась, блин, и жду комфорта.
Как там Акул говорил?
«Вы думаете, что Вы — часть команды, но...»
Вот именно.
Но!
Размечталась.
Ни хрена.
Ты для детей из школьного совета — часть команды.
Всё ещё.
Ты для старых подружек своя.
Пока что.
А группа...
Им ты — не своя!
Ты уйдешь — они останутся, и нечего уже фигней страдать. Так что срочно вспоминаем — ты нянька, ты помощник менеджера, ты сотрудник Безопасности временами...
Ты — работник JYP, если в двух словах, а не Нари, с каких-то херов умудрившаяся увидеть друзей в стае растущих перспективных айдолов. И, кстати, таблетки и мазь вчера прекрасно могла бы купить в ближайшей аптеке. Или просто перетерпеть... не первый раз, не развалилась бы.
— Да, н-нуна, подожди! — услышала я позади себя топот.
Завернула за угол, потом за еще один.
Да где же туалет-то?
Пропустила что ли?
Ну и зачем он за мной побежал?
Что ли возвращаться к парням боязно, там же злой Хёнджин-хен сидит?
И этот гад же тоже меня ни о чем не спросил!
А с тех пор, как узнал, семь часов прошло, между прочим!
А чего спрашивать-то, как олень бегаю, функционал в полном объеме выполняю, да еще и психологом на полставки за спасибо подрабатываю, где никто не просит.
—Да подожди! — меня хватают за здоровую руку. Спасибо хоть за здоровую.
Быстро и легко освобождаюсь, но остаюсь на месте.
Не узнаю коридоры.
Минхо взволнован и, видимо, напуган. А я все стараюсь сдерживать порывы. БИ злость, и обида, и боль, и всё сразу... И на ходу их контролировать гораздо легче.
—Нуна, что случилось? Это же из-за местного стаффа, да? Так мы можем что-то с этим сделать. Или...
—Да стафф-то тут при чем?! — прозвучало настолько скандально-визгливо, что решила срочно заткнуться, не в том я состоянии, чтоб устраивать разборки, если самоконтроль на нуле — молчать надо.
— Достали уже со своим Хёнджином.
—Подожди, при чем здесь он...
—Как это при чем? Ты что первым делом спросил, когда увидел вот это художество, — головой мотнула в сторону руки.
— Не сильно ли болит, а знает ли об этом Хван Хёнджин! Никто, слышишь меня, никто за эти чертовы сутки не спросил, как я! А вот про Хёнджина-хена... Я без него уже за человека не считаюсь?! — ну всё, меня прорвало.
Я стояла посреди незнакомого коридора, и, потрясая тюбиком мази, высказывала свои хотелки ни в чем неповинному Минхо. Периодически делая вдохи, чтоб собственным ядом не захлебнуться.
Позорище.
Да пофиг, сам виноват, раз побежал за мной, то на тебе, слушай мою истерику, я тебя за собой не звала!
Без Ли бы я просто спокойно нашла туалет, умылась, в рамках бантанских традиций попинала бы унитазы, привела мысли в порядок, и ни один мембер бы не пострадал.
Вернулась бы к ним обратно минут через тридцать, спокойная, как танк!
Но нет, теперь меня накрыло.
При Минхо!
Сначала тот просто в изумлении смотрел на меня, роняя челюсть, а после пробил по-намджуновски мощный фейспалм.
—Ага, и как тебя спросить?! Ты ж вся такая «отстань, я сама!», «закрыли тему, и вперед!», мы вообще тебя боимся временами! — не тише меня возмутился мой спутник.
—Боитесь? Ты это сейчас серьезно говоришь? — не поверила я. 
В моем представлении парни, рискнувшие противостоять Господину Директору, по смелости где-то на три уровня выше Супермена.
—А Хёнджин еще сильней боится!
—Чего?!
—А мы боимся за него! — отчаянно зажмурившись, выпалил наш целитель ран телесных и душевных.
—Чего?! — затупила я окончательно.
—Ну, вот сама подумай, это ж первый опыт! Или второй, но значит первый неудачный, — заторопился Минхо.
—Ты о чем?
—Ну некогда и негде ему было... И вообще, сама такая!
—Ты о чем?! — зарычала я, вспоминая свои страдания в коридоре клиники и восторги Минхо про несорванные цветочки.
—Да нет, ну не об этом! Он сейчас про что? Почувствовала, вдруг, что улыбаюсь.
Да ну, нафиг...
И в самом деле, что это я так распсиховалась?
Но привести себя в порядок все-таки надо, только туалет найти:
—Хо, ты иди обратно, я скоро вернусь.
—Обратно — это куда? — задает он резонный вопрос, и я понимаю, что, пытаясь контролировать, так сказать, внутренний мир, полностью утратила контроль над внешним.
И местность абсолютно незнакомая.
Куда ж это я забрела?
Куда это мы забрели?
И сколько до начала выступления?
Я не Хёнджин, часов не ношу, телефон тоже не брала, нет в моей шелковой юбке карманов. Может у Минхо?
Тот, видимо, поняв меня без слов, обшаривает карманы.
И разводит руками.
Да...
Так потерятся— это мастерство!
Короче, мне теперь не до обид или истерик.
У нас приблизительно пара часов чтобы найти дорогу и вернуть айдола на место.
Не думаю, что мы ушли уж очень далеко, но за дорогой я и правда, не следила.
Может Минхо?
Увы!
Некоторое время он пытается рулить, мол, что-то такое он уже видел, но минут через десять блужданий по неизвестному зданию рэпер сдается тоже.
Потерялись.
Притом, еще сильнее, нежели в самом начале. Запаниковали.
Но времени до выступления пока было достаточно.
Главное выбраться.
Но карт или обозначений нигде не было.
Даже плана эвакуации.
Вот так вот.
Поняли, что это надолго.
Решили возвращаться обратно по коридору, по которому пришли сюда.
—Всё, без телефона – больше никуда! — ворчал Минхо.
Вот, кстати, да!
—Нуна, а давай мы не будем искать обратную дорогу, — родил свежую мысль Минхо.
— То есть?
— Мы будем искать туалет. Ты умоешься, и я все-таки намажу тебе синяки.
Ну, мысль в принципе здравая, хотя в глухих безлюдных коридорах уединения и без туалета хватает.
Даже слишком.
Люююди?
Аууу?