Ликорис

Бесовской пир

В торговом центре было многолюдно. Помещение, в котором обычно преобладали серые и ванильно-жёлтые цвета, искрилось золотом благодаря подвесным шарам, а вдоль стен были расставлены маленькие аккуратные ёлочки, пахнущие не хвоей, а пластиком. На витринах некоторых магазинов висели такие же золотистые гирлянды, лампочки плавно переливались, ступая крохотными шажками по проводам.

Вика сняла перчатки и, запихнув их в карман, взошла на эскалатор. Когда она обернулась, на её покрасневшем от мороза лице играла улыбка. София тяжело вздохнула. Отмечать наступающий Новый год в незнакомой компании — это не то, о чём она мечтала, но против уговоров Вики трудно было идти. Особенно когда она так сияла.

— Ты идёшь слишком близко, — прошипела София, когда они сошли с эскалатора и, обойдя витрины с мягкими, пёстрыми, как радуга, игрушками, пошли по длинному коридору, но Вика тут же ухватила её за локоть.

— Не смей отходить далеко, я слишком волнуюсь.

— Это вообще-то я здесь гость...

— Но у меня нет твоего очарования, перед которым все благоговеют, так что молчи и будь рядом.

— Это у меня-то очарование? — усмехнулась Софи. — Вы меня с кем-то перепутали.

— О, миледи, вас не спутаешь ни с кем, слишком уж хороши.

— Думается мне, се есть лесть, причём вульгарная и неприкрытая!

— Даже осыпанная лестью, вы остаётесь прекрасной.

— Или вы прекращаете или, я ухожу.

— Ладно-ладно, — засмеялась Вика, — больше не буду.

Они встали напротив закрытого помещения, откуда доносилась приглушённая музыка — София, прислушавшись, узнала джаз, — и многоголосье. Расстегнув пальто, Вика несколько раз вздохнула и уже было открыла дверь, как вдруг Софи схватила её за руку.

— Погоди.

— Ну что?

— Ты уверена, что это нормально... ну, что я пришла?

— Вообще, да. Валерия сказала, что надо звать друзей. Там будет накрытый стол и... и всё. Серьёзно, всё будет отлично. Ты только не паникуй.

— А если я сделаю что-нибудь не так?

Вика задумчиво прищурилась, осторожно пригладила растрёпанные кудри Софи.