Москвой завоняло ещё в самолёте, когда обросший мужик, резко толкнув Софи, достал здоровый телефон, больше смахивающий на разделочную доску, и стал о чём-то быстро говорить. Именно завоняло: липким потом, смешанным с тяжёлым мужским одеколоном, табаком и бензином. Мужик пихался, кричал на стюардесс, раздвигал ноги, как балерун, смачно фыркнул, когда принесли обед. Софи летела второй раз в жизни и для неё час полёта казался томительно долгим, а еда удивительно тошнотворной.
Когда внизу показались жёлтые заплатки — десятки полей, а самолёт, вздрогнув и покачнувшись, выпустил шасси: будто выплюнул из своего грузного нутра, Софи облегчённо выдохнула. Прилетели.
Неделю назад мама купила ей билет, позвонила, попросила приехать. Так было и раньше: Рита всегда была быстрой, цепкой, не умеющей ждать. Даже захотев, Софи никак не смогла бы передвинуть мамин план: с этой женщиной, вообще, никогда спорить не выходило. Да и не хотелось.
В голове прочно уселась сцена, предстоящей встречи. Вечно молодая, крепкая, как медицинский спирт, и такая же ошеломляющая мать откроет дверь в своё тайное, чуждое Соне царство. Двухкомнатная квартира прямо в Москве. Ни какие там Мытищи, или, Раменское, боже упаси. Проще, честное слово, жить в Казани или в Воронеже. Да где угодно. Сел на самолёт, два часа, и готово.
А электрички Софьина мать люто ненавидела. Брезговала ими. Жарой летом, ибо в огромном вагоне непримено найдётся одна единственная кряхтящая бабка, которой откуда угодно дует; красными лицами алкашни, впивающихся масленым взором в её декольте; молодёжью в наушниках — их музыка громыхала на весь вагон. Она брезговала всем. Даже запахом железа. Даже видом проплывающего мимо Подмосковья. Она ездила на электричке несколько раз, когда только переехала в Москву. И решила, что проще голодать, но снимать жильё в столице. Да и всё равно электричка сжирала в месяц кучу денег. А потом оказалось, что Рита в самом деле была гением.
Сложнейшие формулы, темы, опыты брала на раз-два. И писала — ох, как же она писала! — статью за статьёй. Могла про тельца Меркеля написать такой доклад, что сам Меркель бы с ума сошёл от восторга. И к тому же она была красавицей. Не от рождения даже, от хорошей косметики. Холёная, салонная, изысканная. И как такую упустить? Да никак. Коллеги с завистью шептались, мол, Ритку зовут в Америку. Нет же, во Францию. Там у неё любовник.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Ликорис
General FictionКогда вина тяжкой ношей опускается на плечи, что делать нам, смертным? Построить храм собственному прошлому и таскать туда охапки полевых цветов или же терзать себя жалкими попытками начать новую жизнь? Кто знает. Сейчас нам ведомо лишь одно: на тро...
