Ликорис

Ruu

На белом фоне чата после вопроса «Как прошёл твой день?» появилась одна лишь фраза:

«Не померла — уже хорошо».

И Дима невольно улыбнулся. Такая прямота и чувство юмора всегда его привлекали. Удивительно, как прежде он обходился без Ру.

Ruu: Я надеюсь, та девушка ещё не соблазнила тебя? Переживаю за твою невинную душонку.

Элла в это время спала, тонкое одеяло, откинутое ночью, лежало на полу.

Di: нет, она и не пыталась.

Ruu: Ждёшь?

Дима снова усмехнулся. На Элле были длинные атласные штаны и белая футболка, какую обычно надевали на физкультуру. Взгляд задержался на груди: она была потрясающе пышной и провокационно большой. Когда на Элле лифчик, этого не заметно, но сейчас даже свободная майка не мешала по-настоящему оценить эту прекрасную грудь.

Он любил грудь. Грудь и чувство юмора — самое прекрасное, что есть в женщине. И первая не должна быть большой или маленькой — она может быть абсолютно любой, но всегда будоражит в нём что-то скрытое, необычное. Можно было бы согласиться с теми, кто считает, что влечение к женской груди берёт начало ещё с младенчества, когда ребёнок пьёт материнское молоко. Но Дима не верил в это. В своей матери он видел мать и уж точно не идеал женщины, а грудь была для него чем-то исключительно прекрасным.

Di: я смотрю на её грудь. Это нормально?

Ruu: Нет, ты извращенец. За тобой уже выехали.

Кровать заскрипела, когда Элла, перевернувшись на другой бок, открыла глаза. Дима уткнулся в экран планшета. Сложно переключиться на человека, когда ты только что думал про его грудь.

— И давно ты встал?

— Час назад.

Стащив с тумбы телефон, Элла взглянула на время. Семь утра.

— Неплохо. И всегда ты такой жаворонок?

— Приучен, — он наконец посмотрел на неё. — Знаешь, когда мелким ездил на море, мама всегда будила меня очень рано.

Ruu: Если вы сегодня пойдёте на пляж, то ты увидишь её в купальнике. (*^‿^*)

Di: у тебя что-то случилось? ты сегодня какая-то активная.

Ruu: Может, я забочусь о тебе, друг мой?

Тёплая рука опустилась ему на плечо, он поднял голову. Элла смотрела на него, не скрывая любопытства.