Ликорис

Пропавшая

Немцы, как и все европейцы, тщательно оберегали своё личное пространство и даже не думали влезать в чужое. Дима был хоть и частично, но русским. Поэтому ни один мускул не дрогнул на его лице и не зашелестела внутри скрипучая совесть, когда он рано утром заявился на квартиру к Мартине с ноутбуком подмышкой.

Ему открыла тощая, почти хрустальная, чернобровая девушка в спортивном костюме и тут же прижалась к двери, не пуская его внутрь.

— Я ищу Мартину, — бегло сказал он. — Я... — замялся на мгновение. — Друг Йозефа. Вы её соседка, верно?

Девушка даже не пошевелилась. Её тёмно-карие глаза смотрели на Диму с явным опасением, а рука предостерегающе лежала на дверном косяке.

— Вы понимаете немецкий?

Слабый кивок.

— Мне надо войти и посмотреть компьютер Мартины. Вы позволите?

Она распахнула дверь шире. Опустила глаза вниз, когда Дима вошёл в квартиру. Её взор впился ему в спине.

— Я ничего не трогала.

Голос у неё был тихим, испуганным, подавленным вековыми традициями, строгим воспитанием и чёрным платком на её голове. Квартира маленькая, почти всю площадь занимал разложенный диван. Крохотные окна, через которые прибивался слабый свет, даже балкона не было. И район не самый лучший, почти на окраине, до центра ехать не меньше часа. Дима осмотрел скромную обстановку комнаты, отмечая белый шкаф, утыкающийся в потолок, причудливые картины в цветных икеевских рамках и фотографии, приклеенные к доске. Почти везде они были вместе.

— Вы давно дружите?

Её ресницы чуть дрогнули. Она нервно сглотнула, стараясь скрыть дрожь.

— Три года.

— Я могу узнать...

Девушка присела на край дивана.

— Мартина приехала в Стамбул, там мы познакомились в галерее моего отца. Он не совсем владелец. Так, организатор. Мартина выиграла какой-то конкурс, и её рисунки выставляли. Она талантлива.

— И что было потом?

— Отец отправил меня учиться в Берлин, я написала Мартине. Мы обменялись контактами. И оказалось, что она тоже поступила сюда.

— Ты бросила учёбу?

Она отвернулась. И Дима заметил нежные блестящие прядки, выглядывающие из-под платка. Золотистые, сияющие. Нет турка, что отправил бы свою дочь учиться в Европу, да ещё и одну. Тем более одну.