Секреты

Глава: 39

Гарри разбудил жуткий шум, царивший в спальне: ухали совы, истошно вопил Драко. С похмелья голова раскалывалась от боли, к горлу подкатывала тошнота. Он решил, что умирает.

- Поттер! Мать твою, проснись и помоги мне!

Одним глазом он посмотрел на Драко, пытающегося справиться с дюжиной сов, и натянул одеяло на голову. Гарри знал, что это означает. Луна говорила, что статья будет опубликована в следующем выпуске «Придиры». Стало быть, сегодня.

- Винки! - крикнул Драко.

Поттер застонал и обхватил голову руками. Малфой громко разглагольствовал:

- Проклятые совы... ты больше никогда не напьешься... нужно двадцать эльфов, чтобы собрать твою чертову почту... Если ты еще не умер, я убью тебя сам... нет, лучше я убью Вуда... сейчас только... Темпус... твою мать, полшестого... я спал всего три с половиной часа... Гребаный герой на мою задницу...

Среди непрерывного потока жалоб Драко сумел приказать Винки перенаправить сов на кухню, где ему могли помочь взрослые. И приказал ей принести антипохмельное зелье.

Он рывком усадил Гарри на кровати. Тот ужасался от одной мысли о необходимости что-то опустить в желудок. Даже зелье, которое должно было ему помочь.

- Пей, - рявкнул Малфой.

Гарри выпил.

- Черт тебя дери, я ненавижу тебя, идиот несчастный, - бормотал Драко.

Поттер согласно поскуливал.

Малфой тяжело выдохнул.

- Через несколько минут тошнота пройдет и перестанет болеть голова.

Они молча ждали долгие минуты, пока Гарри не решил, что буханье в его голове уменьшилось настолько, что он сможет двигаться самостоятельно. Они приняли душ, оделись, и Поттер, сидя на краешке постели, безропотно ждал, пока Драко соберется.

Когда Малфой закончил с туалетом и подошел, Поттер осторожно поднял взгляд и спросил:

- Ты все еще злишься на меня?

Драко одарил его полуулыбкой и покачал головой.

- Я разозлился из-за того, что меня разбудили эти проклятые совы. Как ты себя чувствуешь?

Гарри поморщился.

- Думаю, я более-менее в норме. Прости. Мне очень жаль, что так вышло - я про вчерашний вечер и сегодняшнее утро.