Особенная | Lizkook

Глава Первая. Новая школа.

— Лиса!

      Громко. Слишком громко. Почему она так орет? Дайте поспать ребенку. Ребенок спал от силы часа полтора за всю ночь. Идиотский ужастик. Всю ночь мерещились всякие монстры в темной комнате, хотя спала я всегда с включенным ночником, ибо боюсь темноты. Очень. Это что-то вроде фобии. В детстве, когда папа уехал на дачу, а меня оставил с няней (злобная была тетенька), она в наказание заперла меня в подвале, где я провела всю ночь, не сомкнув глаз. Это была самая ужасная ночь в моей жизни. Когда мои глаза привыкли к темноте, я разглядела силуэт в углу подвала. Естественно, я подумала, что это чудовище, и забилась в угол. Я думала, что папа, нашедший меня испуганную и заплаканную в пыльном углу, убьет эту новоиспеченную няню на месте. А чудовищем оказалась обыкновенная вешалка для вещей, на которой висело старое пальто и шляпа. И вот с тех пор я сплю только со светом. После этого у нас появилась домработница, а по совместительству моя няня, Пак Чонха. Она идеально вписывалась в эту роль. У нее был внутренний стержень, без которого воспитывать меня, капризную и вредную единственную дочь богатого бизнесмена, невозможно. Работает она у нас в семье уже тринадцать лет. Она не старая, лет сорок, может чуть больше, слегка полновата, но у нее добрые карие глаза и замечательная улыбка.

      Мама умерла, когда мне было пять. Погибла в автомобильной катастрофе. Мы с отцом, как я поняла по его рассказам, тоже находились в этой машине, но выжили. Я не особо помню свою маму, только проблеск ее улыбки, цвет глаз. Не особо я по ней скучаю. Как можно скучать по человеку, которого не знала практически всю жизнь? Не было такого, что мне не хватало материнского внимания, отец любил меня за них двоих и позволял мне много, может даже слишком много. Папа не часто о ней говорил, так что я совсем ее не знала. Но каждый год в день рождения и смерти мы кладем белые лилии на могилу Нари Манобан и долго стоим возле нее, не произнося ни слова.

— Лиса, вставай! — Кто-то потряс меня за плечо. Черт, эта женщина от меня не отстанет сегодня.

— Отстань, женщина, — буркнула я, укрываясь одеялом.

— Лалиса Манобан, — прогремел голос тёти Чонхи. — И так господин Манобан позволил вам не идти на линейку вчера!

      Я громко и противно застонала от безысходности. Мда, вчера я благополучно проспала свою последнюю линейку в честь начала учебного года, слава богу, что папа смиловался и разрешил остаться дома.