Особенная | Lizkook

Глава Четвертая. Собачья драка.

Стоит ли говорить, что голова на следующее утро была чугунной. Я сонно протерла глаза и застонала. Очень странно. Встала сама. И на часах не час дня, а шесть утра. Я подошла к окну, чтобы проветрить комнату, но взгляд уткнулся в окно на втором этаже соседнего дома.

Это точно был Чонгук. И он был без футболки. Он сидел на краешке дивана с гитарой в руках, а губы его шевелились, будто бы он пел. Черт, он поет?

Взгляд скользнул по его обнаженному торсу, потом прошествовал к ключицам и, наконец, остановился на его расслабленном лице. Впервые вижу его настольно спокойным. Такое чувство, будто бы ему это доставляет неимоверное удовольствие. Но почему никто не говорил, что он поет? Уверена, что у него красивый голос. И как его необыкновенно-красивые губы выговаривают слова.

Я поймала себя за тем, что уже десять минут непрерывно наблюдаю за его движениями и резко отвернулась.

Нет, Лиса, тебе не может он нравиться! Нельзя, чтобы это непонятное чувство переросло во что-то большее. Я не позволю, чтобы меня растоптали. А такой человек, как Гук, обязательно так поступит.

Решительно приняв решение игнорировать его, хотя то, что мы учимся в одном классе, слегка усугубляет ситуацию. Решив не портить в начале года отношения с классной, я оделась более-менее прилично.

Надела светлый свитер и такую же светлую юбку с цветочным принтом. На ноги обула коричневые ботинки на высоком каблуке. В обычные дни каблуки меня надеть не заставишь, но я, вспомнив соотношения роста меня и Чона, решила пренебречь своими принципами. Волосы заплела в распиханную косу, и закинула ее на бок. Когда тётя Чонха зашла в мою комнату и увидела меня всю при параде, у нее чуть не отвисла челюсть.

- Чего это ты так рано встала-то?

Пожав плечами, я вышла из комнаты. Успела даже нормально позавтракать, что было крайне редко! День определенно начинался хорошо!

- Локи, гулять! - гаркнула я. - Пухожоп!

«Пухожоп» - это отдельная история. Когда я познакомилась с собакой, и дело дошло до подбирания ей клички, я сразу настояла на «Локи», но эта кличка не нравилась папе. Тогда я грозно на него посмотрела и сказала, мол, моя собака, как хочу, так и называю.

После этого папа стал называть собаку «засранец», «полуволк», «пушистая задница» на зло мне, но откликался он только на «Локи», что несказанно меня радовало. Настасья Николаевна так устала убирать его шерсть, что прозвала его «Пухожопом», и, как ни странно, если говорить это строгим тоном, то Локи прибегал. «Пухожоп» мы используем только в крайних случаях, когда пес действительно накосячил, или до него невозможно докричаться, как сейчас.