Наверное, они его ищут.
С утра Эмиль собирался с деньгами к шефу, но что-то случилось.
Я присела, чтобы меня не заметили из окна, и закаменела на полу. Бежать некуда — они у подъезда, разумнее переждать. Если буду сидеть тихо, может, уйдут?
Перед дверью шаги.
Я так прислушивалась, что ушам стало больно. Ничего страшного. Ничего. Постучат, подумают, что никого — и уйдут. Но в замке раздался скрежет — у них был ключ. Я открыла рот, не в силах вдохнуть. Боже… Они войдут и мне конец!
Ноги стали слабыми и меня охватил паралич от ужаса. Встать я не могла и заползла за холодильник, чтобы меня не заметили от входа. Съежилась в углу, зажав рот руками.
Дверь открылась, снова шаги — легкие, целенаправленные. Они обходили квартиру: спальню Эмиля, мою. Скрипнула дверь в ванную. Обыскивали молча — значит, все обговорили заранее.
Я перестала дышать: они проверили комнаты и идут сюда.
— Никого, — низкий голос на пороге кухни. — Уехала?
— А здесь? — мужчина пересек кухню и остановился рядом с холодильником.
Тихо, Дина… Ни звука.
Я видела край рукава черной кожаной куртки. Из-под нее выглядывал растянутый грязно-бежевый свитер. Уловила запах дешевого табака и грязи — такой мерзкий на фоне свежести в доме Эмиля. Убирайся отсюда!
Мужчина покачнулся, словно правда хотел уйти и заглянул за холодильник.
Незнакомец, я видела его впервые. Он не ожидал, что я здесь: глаза расширились, рот открылся, словно он хотел заорать и я, как кошка, рванула к выходу. Вот бы прошмыгнуть на улицу, заорать…
— Твою мать, вот она!
Захар стоял в проходе. Мой план оборвался ударом: он врезал наотмашь, я налетела на разделочный стол, на котором стояли приборы, которые вчера я готовила Эмилю к ужину. Тарелки, сложенные салфетки, нож, вилка, бокал… Падая, я сдернула полотенце и как по цепной реакции посуда обрушилась сверху: и ножи, и турка, пакет с кофе — вся утварь со стола.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Насильно твоя
RomanceМеня продали дешево. Ведь мой парень решил, что его жизнь важнее моей. Я досталась хорошему мужчине. Он сильный, взрослый, уверенный в себе, обеспеченный. Почти нежный. Но я стала его женой недобровольно. За это он объяснил мне, что любовь и боль...
