Психология рас

Эпилог.

Спустя несколько лет.

Яркая луна освещает бесконечное снежное поле, по которому играя и дурачась стремительно несутся три дракончика, направляясь к густому лесу. Снег искрится, отражаясь в переполненных счастьем лазурных глазах, напоминая им почти позабытые картины далёкого детства, когда были лишь они, ледяные просторы Остурга и безграничная свобода. Впрочем, сейчас было даже лучше, ведь теперь с ними был кое-кто ещё.

Рослая фигура, стоящая неподалёку от деревьев и укутанная в мохнатые шкуры, вдруг вскинула ладонь к лицу, прикрывая единственный уцелевший глаз от яркого света и зорко высматривая шкодливых мальчишек. Покрытое шрамами лицо воина расплылось в кривоватой ухмылке, когда он заметил, как один из тройняшек внезапно вырвался вперед, стараясь опередить остальных и первым добраться до знакомого фенрира. Ален, ещё в невероятном прыжке сменивший форму, сбил с ног обожаемого мужчину, ничуть не сомневаясь, что тот непременно его поймает. Инги, опрокинутый шкодником в снег, совершенно не разозлился, крепко прижимая к себе мальчишку и любуясь его счастливым лицом. Отставшие ненадолго братья, тоже сменившие форму, невольно заулыбались, с радостью слыша заливистый смех самого младшего из них.

Год терапии и отчаянных стараний леди Динитры вернуть нестабильное сознание дракончика в норму всё-таки увенчались успехом, вот только без последствий, к сожалению, не обошлось. С огромным трудом Ален всё-таки вернулся, вот только... Разум у него теперь был как у малыша. Ему практически заново пришлось учиться говорить, писать и мыслить, но, поскольку он всё это уже проходил, то впитывал информацию намного быстрее. Иногда Малес с Алеком даже завидовали ему, забывшему обо всех пережитых ужасах, начиная от смерти родителей и заканчивая тем днём, когда была разрушена русалочья столица. Разве что изредка младший тройняшка на несколько секунд выпадал из реальности, смотря перед собой остекленевшим взглядом и бормоча непонятные, совершенно не связанные между собою слова. Но поскольку происходило такое крайне редко, то этот незначительный побочный эффект был воспринят остальными как наименьшее зло. Тем более что спустя десяток-другой лет Ален станет практически прежним, а значит всё будет хорошо и пока что его откровенно детские шалости и следующий за ними весёлый смех вызывали у всех знакомых лишь улыбки.