Утренние лучи солнца греют обнаженную грудь своим приятным теплом, проникая через щель меж кремовыми шторами. За окном давным-давно пробудившиеся ранние пташки щебечут, сидя на верхушках цветущих пышной зеленью деревьев. Хосок спит, лежа на спине и чуть склонив голову набок. Юнги сидит перед альфой, разглядывая мерно вздымающуюся грудь, освещенную золотистыми лучиками. Он тихонько подползает и аккуратно оттягивает одеяло вниз, закусывая губу. Открывшиеся виды пускают по телу приятные мурашки. Омега пододвигается еще ближе и осторожно садится на хосоковы ноги, цепляясь пальцами за резинку боксеров, под которыми отчетливо видно утреннее возбуждение. Юнги поглядывает на Хосока, что мирно спит, никак не реагируя, и медленно оттягивает боксеры вниз, высвобождая возбужденную плоть. Он обхватывает немаленький член своими длинными пальцами и наклоняет голову, касаясь кончиком языка головки совсем невесомо. Спящий альфа чуть хмурит брови, и Юнги обводит головку языком, медленно, словно наслаждаясь сладостью. Он в удовольствии прикрывает глаза и обхватывает ее губами, посасывая и лаская языком. У Хосока дыхание становится тяжелее, он морщится и неосознанно сжимает пальцами простынь. Сладкий сон, происходящий наяву. Юнги причмокивает и выпускает член изо рта, вылизывает его по всей длине, помогая себе пальцами. Сверху слышится тяжелый вздох, и омега поднимает глаза, встречаясь взглядом с Хосоком. Юнги расплывается в призывной пошлой улыбке и облизывается голодным котенком, прикусывая губу. Альфа запускает пальцы в блондинистые волосы и слегка сжимает, заставляя Юнги продолжать. Омега послушно обхватывает губами головку и начинает двигать головой, вбирая член глубже. Хосок прикрывает глаза и довольно мычит, закусывая губу и давя пальцами на затылок омеги. Лучшее утро, которое только может быть. Все на свете забывается, все дела и обязанности; даже то, что Юнги надо бы собираться в школу, а не член заглатывать, но разве у Хосока есть силы и желание, чтобы прекратить это наслаждение?
Юнги отстраняется, облизываясь и разрывая ниточку слюны, идущую от сочащейся головки к покрасневшим губам омеги. Он хитро улыбается и залазит на бедра Чона, садясь прямо на член.
— Доброе утро, папочка, — шепчет омега, водя пальцами по крепкой груди. Он наклоняется и накрывает мягким поцелуем губы альфы. Ерзает голой задницей по возбужденной плоти, слегка толкается вперед-назад, имитируя толчки. Распаляет, заставляя желать себя еще сильнее.
