Конец недели. Приятное время, которое можно провести, занимаясь бездельем, разглядывая серый потолок гаража, покрытый мелкими трещинками. Фоном играет спокойная музыка, приятно ласкающая уши, в воздухе витает облако сигаретного дыма, плавно вытекающее наружу через открытое окно. Хосок расслабленно полулежит в своем любимом кресле в гараже, лениво выкуривая сигарету. Рядом, на диване сидит Чимин, активно жуя жвачку и уткнувшись в телефон. Он дует большой розовый пузырь, и тот лопается, прилипая к пухлым губам. Чимин скребет губу зубами и продолжает жевать сладкую резинку, увлеченно тыкая большим пальцем по экрану телефона. Намджун и Джин играют в карты за небольшим кофейным столиком, по очереди отпивая пиво из общей бутылки, стоящей между ними. Хосок периодически поглядывает на них, следя за процессом игры, и вставляет короткие едкие комментарии, на которые Джин отвечает вытянутым средним пальцем, а Намджун хрипло посмеивается. Приятное теплое прошлое окончательно восстановилось и теперь все в точности, как раньше. Как год назад.
Хосок красиво выпускает вверх облако дыма, откинув голову на спинку кресла, и переводит взгляд в сторону Чонгука и Юнги, ковыряющихся в движке юнгиева порше. Редчайшее зрелище, которое стоило бы запечатлеть и хранить, как исторически важный момент. Такое наблюдать даже как-то странно и дико. Чонгук что-то негромко разъясняет рядом стоящему омеге, который сосредоточенно хмурит брови и согласно кивает, периодически указывая пальцем на что-то под капотом. На лицах ни капли враждебности или злорадства, присущего обоим в присутствии друг друга, никаких язвительных и колких фраз. Чонгук сосредоточен только на любимом деле, всем сердцем любящий ковыряться в машинах не меньше Намджуна. Чон, будучи еще одиннадцатилетним ребенком, проводил не по одному часу под капотом. Кропотливо изучал, разбирал и пытался собрать заново, что ему вполне легко удавалось. Он с этим вырос, и, кажется, сейчас не изменилось ничего. Хосок, как и многие годы назад, наблюдает Чонгука, возящегося под капотом с особым интересом и азартом в глазах, с наслаждением и даже счастьем, и это не может не радовать.
Но, когда Юнги раздосадованно прикусывает губу и хмурит брови, недовольно уставившись на младшего Чона, Хосок с сожалением понимает, что кратковременной идиллии пришел конец. И вот он снова готовится закатить глаза.
— Юнги-я, — тянет Чонгук, выпрямившись с ключом в руке и с осуждением глядя на омегу. — Тачка-то у тебя гибридная, — Юнги закатывает глаза от очевидности сказанного альфой и открывает рот, чтобы возразить, но Чон не собирается останавливаться. — Ты чуть не засрал электромотор, — Чонгук смотрит на него строго, как учитель, недовольный своим учеником, и Юнги, у которого до этого момента в голове крутились одни маты и проклятия, грозящие сорваться с языка, сейчас пристыженно опускает голову, разглядывая движок порше, только бы не смотреть в осуждающие глаза Чонгука. Только не он.
