Потерянное дитя Тьмы

1.10 глава

Как и говорил Кили, ровно через три дня мы прибыли в Ксафию.

Всё это время я почти не выходила из своей каюты, погрузившись в раздумья над тем, что я скажу Теренсу, Фоксу и Марте.

Кажется, Марта знает обо мне всю правду и даже больше, так как у неё откуда-то есть мазь, скрывающая мою метку, поэтому рассказать обо всём предстоит только Теренсу и Фоксу. И этого момента я боюсь больше всего. Я не могу отогнать от себя мысли о том, что что-то случилось с кем-то из ребят. Или они и вовсе... Забыли меня.

Направляясь к Джейсону в каюту, чтобы оповестить его о том, что на корабле кроме него осталась только Никасия, пока остальные уже ушли в город, я задумываюсь о том, что стало с домом Дреяна и его родителей. Возможно, он пустует или его занял кто-то другой. Может Теренс или Фокс продали его, или какие-нибудь дальние родственники Дреяна и его семьи сейчас живут в доме.

- Джей, - зову я его, открывая дверь и заходя внутрь капитанской каюты. Он, услышав мой голос, резко поднимается из-за стола и впопыхах прячет какой-то листок под стопку другой бумаги, при этом роняя несколько карт на пол. – Всё нормально? – неуверенно спрашиваю я, слегка склоняя голову на бок.

- Д-да, - я хмурюсь ещё больше, когда его голос в начале дрожит, но он приводит его в норму, прочистив горло кашлем. – Всё отлично. С чего ты взяла, что что-то не так?

- Да так, - отмахиваюсь я. – Я пришла сказать, что все ушли в город, кроме тебя и Никасии, - Джейсон кивает, и я разворачиваюсь, уходя из каюты, краем глаза замечая, как он обратно достаёт тот листок и сминает его, бросая куда-то в сторону.

Безусловно, у всех нас есть свои секреты, но Джейсон вёл себя так, будто на том листке была написана самая страшная тайна, которую никому нельзя знать. И эта тайна была явно не из приятных.

Выйдя на палубу и увидев знакомые дома и улицы, глаза начинает нещадно щипать от непрошеных слёз. Я быстро смахиваю их рукой и спускаюсь с корабля на землю, по привычке завязывая волосы и оставляя чёлку. Выйдя с порта и оказавшись на главной улице, я стою на месте несколько минут, боясь шевельнуться и пойти вперёд. Уже двенадцать дня, поэтому улочки Ксафии оживлены. Кажется, людей в городе стало только больше за эти полтора года. По памяти я направляюсь в сторону дома Теренса, так как он находится ближе всех к порту, но почти каждые две минуты я испуганно вздрагиваю, когда жители Ксафии здороваются со мной. Это торговцы, старик, к которому я всегда заходила утром за ягодами... Они все помнят меня, но не выглядят удивлёнными. Неужели весть о смерти семьи Деккеров и «моей» не дошла до Ксафии?