"Дерзость" Час перед рассветом.

Заложница воспоминаний.

Когда слёзы наконец-то высохли на щеках, злость начала заменять боль и отчаяние. Эмили пыталась подняться, но ноги как-будто снова перестали слушаться. С яростью она схватила костыль и начала разрушать им всё вокруг себя. Эмили била им об пол, об кровать, так что куски пластика летели в разные стороны. Однако когда и костыль был разломан и согнут, Стюарт перенесла свою злобу на уязвимые ноги. До неистовой боли она колотила по ним, но разве это изменит действительность? Нет, боль лишь нарастала. Эмили выдохлась и не в силах терпеть столь сильные муки, рухнула в обморок. 

- Эмили, девочка моя!- увидев лежащую на полу дочь, воскликнула Миссис Стюарт.- Что с тобой?

Женщина тормошила дочь за плечи, пытаясь привести её в чувства. 

- Мама?...- тихим голосом произнесла Эмили.

- Господи, милая...- с облегчением сказала Элеонор.- Я так испугалась...

- Всё нормально.- твердым голосом проговорила Стюарт, хотя туман так и не развеивался. - Я в порядке.

Женщина потянулась к дочери, чтоб помочь ей подняться, но Эмили остановила ее презрительным взглядом.

- Сама справлюсь.- грубо произнесла Стюарт.

Девушка пыталась приподняться на руках, но даже это происходило с трудом.

-Почему ты отталкиваешь меня?- наблюдая эту  жалкую картинку, спросила Миссис Стюарт.

Эмили прекратила всякие усилия и снова взглянула на мать.

- Потому что я будучи здоровой была тебе не нужна, неужели став калекой, ты вдруг мной заинтересовалась?- со злобой и обидой говорила Стюарт.

- Я всегда была заинтересованна тобой, ведь ты мой ребенок.- непонимающе смотря на дочь, сказала женщина.

Эмили улыбнулась, показывая всё свое презрение этой улыбкой. Она растерала ноющие конечности, и понимала, что не в силах уйти и прекратить разговор.

- Господи, ну хоть сама себе не ври!- нервно прикрикнула Эмили.- На словах, да! У тебя было три ребёнка, а на деле любимый сын и маленькая милая дочка, олицетворение тебя. А что там со мной тебя никогда не интересовало!

Миссис Стюарт понимала всё, но верить в это почему то всегда упорно отказывалась. Снова и снова были какие то оправдания, вот и сейчас, легче оправдать себя, чем признать, что твоя родная дочь просто вызывала в тебе неистовый страх.