Том.
Когда на следующее утро встает солнце, я чувствую себя совершенно другим человеком. Из несчастного ублюдка я превратился в самого счастливого человека на свете. Лекси возвращается в Нью-Йорк вместе со мной. У меня в груди странно замирает сердце при мысли о том, что она снова будет в моем доме.
В нашем доме.
Я планирую сказать ей, что она может переделывать все, что захочет. Мы даже заведем чертову собаку, если она будет счастлива, но при условии, что это существо не будет предпринимать никаких попыток отвадить меня от нее.
Моя сумка с одеждой стоит у шкафа, поэтому я натягиваю футболку и джинсы, и выхожу из гостевой спальни в поисках жены. Я пытался убедить Лекси провести со мной ночь после того, как мы вернулись с концерта, но она отказалась, сказав, что не хочет торопиться. Мой желудок заныл от разочарования, а тело совсем не поддержало эту идею. Тем не менее я знал, что не могу давить на нее прошлой ночью. Она сама придет ко мне, когда будет готова.
Я был в десяти футах от ее комнаты, когда дверь открылась, и она выскочила в черной майке и обрезанных джинсовых шортах. Мне приходится сдерживать стон. Черт, она выглядит достаточно хорошо, чтобы ее съесть.
Увидев меня, она улыбается, но улыбка исчезает, когда она замечает выражение моего лица. Должно быть, я похож на хищника, высматривающего свою жертву.
Я подхожу к ней, пытаясь вести себя нормально и терпя неудачу. Мои кулаки сжимаются. Я так чертовски сильно хочу ее. Не могу поверить в ту чушь, которую я наговорил себе о том, что она мне надоест. Этого никогда не случится. Я одержим и всегда буду одержим.
Глаза Лекси следят за мной, и когда я останавливаюсь прямо перед ней, они опускаются к моим губам. Россыпь веснушек на ее носу стала более заметной от солнца, которое она получает здесь. Я хочу поцеловать каждую из них. Я хочу провести пальцами по ее волосам и ощутить мягкость ее кожи. Я хочу, чтобы она извивалась подо мной, умоляя меня трахнуть ее. Мой член содрогается от этой картины.
Она прикусывает нижнюю губу.
– Ты пялишься.
– Я знаю. - я поднимаю руку и зачесываю прядь волос ей за ухо.
Ее глаза закрываются капюшоном, и она склоняется к моему прикосновению.
– Поцелуй меня.
Моя кожа гудит. Я прижимаюсь губами к ее губам, собственнически и голодно. Ее руки обхватывают мою шею, пальцы запутываются в моих волосах, и она открывает мне рот. Я стону от ощущения ее языка, дразнящего мой, и теряю себя в ее сладком вкусе.
Вскоре после этого мы объявляем о нашем примирении.
Все собираются у Де Росси на поздний завтрак, и когда Лекси сообщает новость о том, что она возвращается в Нью-Йорк вместе со мной, реакция всех присутствующих становится самой разнообразной. Глаза Елены сужаются в скептическом оскале, Дженет одаривает меня довольной улыбкой, а Мари испускает вздох облегчения.
Мужчинам удается лучше скрыть свои чувства, за исключением Ника, который открывает свой большой рот и говорит:
