История Кореи (Новое прочтение). 2003 А.В.Торкунов. РЕДАКЦИЯ

Без названия 31

Податные сословия: торговцы, ремесленники, крестьянеКроме перечисленных выше привилегированных и полуприви- легированных сословий, в корейском обществе существовали 3 податных сословия: торговцы, ремесленники, крестьяне. Всех их часто объединяли под общим названием янмин — добрые люди. Действительно, между этими тремя сословиями не существовало внутренних перегородок — крестьянин мог стать ремесленником, ремесленник — крестьянином или торговцем. Наиболее многочисленным из податных сословий были свободные крестьяне. Конфуцианская традиция в принципе с уважением относилась к земледельческому труду, который ценился выше и ремесла и, тем более, торговли. В странах Восточной Азии не было того высокомерного отношения к крестьянству, которым отличалась средневековая Европа. Для вельможи не было ничего зазорного в том, чтобы самому работать в поле — подобное времяпрепровождение, наоборот, считалось вполне достойным (в отличие, например, от занятий торговлей). Ван ежегодно по весне участвовал в торжественном ритуале начала сельскохозяйственных работ: владыка должен был лично пройти за плугом и вспахать несколько борозд. Власти не уставали напоминать о том, что земледелие — основа жизни страны и что все государство держится на плечах земледельца. Однако все эти идеологические жесты (часто вполне искренние) никак не влияли на то, что крестьяне в целом оставались беднейшим слоем населения страны. В до индустриальном обществе это было неизбежно. Впрочем, были среди крестьян и зажиточные — некоторые из них даже сами владели крепостными-ноби. Часть крестьян работала на своей земле, но большинство являлось арендаторами. В качестве землевладельца при этом мог выступать и богатый крестьянин, и янбан, и государственное учреждение. В условиях характерного для Кореи хронического дефицита пахотных земель и избытка рабочих рук арендная плата была очень высока, составляя 40—50% урожая. Кроме арендной платы владельцу участка, свободные крестьяне несли и обязанности перед государством: они платили налоги, а также отбывали трудовую и воинскую повинность. В целом власти стремились свести налоги к минимуму, сделать налоговую систему гибкой и относительно необременительной для крестьян. Налог устанавливался в зависимости от площади земельного участка и качества земли, которое определялось правительственными инспекторами. Вдобавок, учитывалось и то, урожайным ли был данный год. С целью учета площади и плодородия земель в XV в. был составлен земельный кадастр, который логом неоднократно пересматривался. Регулярно проводились переписи населения, которые преследовали, прежде всего, фискальные цели. В то же время и ремесло, и торговля в первые века правления династии Ли не были особо развиты. Страна оставалась преимущественно земледельческой. Единственным крупным городом был Сеул, население которого в XV—XVII вв. составляло примерно 100—150 тыс. человек. Все остальные города были много меньше, их население исчислялось лишь несколькими тысячами. До конца XVII в. деньги в Корее практически не применялись, и вся торговля в стране носила характер натурального обмена. Роль квази- дснежных единиц выполняли свитки ткани и рис. Само правительство было довольно подобной ситуацией, так как она вполне соответствовала конфуцианскому идеалу. Конфуцианство с подозрением относилось к торговле и даже к ремеслу. С его точки зрения, эти занятия были побочными, отвлекали народ от главного — земледелия, способствовали увлечению ненужной роскошью и тем, что бы мы сейчас назвали «престижным потреблением». Следуя этим идеалам, власти сознательно ограничивали развитие торговли, в особенности, торговли частной: запрещали создание постоянных рынков, вводили лицензирование торговой деятельности, пытались регулировать цены и т.п. Значительную часть оп- ювой торговли в стране вели т.н. «Шесть компаний». Эти крупные компании имели монопольные лицензии на право торговли определенными товарами. Кроме выплаты налогов, мужчины-простолюдины должны ыли отбывать воинскую и трудовую повинность. Корея формально следовала традиционной китайской модели военного строительства. Модель эта предусматривала сочетание небольшой наемной армии с многочисленным ополчением, в которое теоретически призывались все здоровые мужчины. Все это внешне напоминало современную мобилизационную армию, но в условиях Кореи XV—XIX вв.такая система показала свою неэффектив ность. Во время боевых столкновений необученные отряды крес- тьян-ополченцев легко рассеивались и японскими самураями, и отрядами кочевников. Вдобавок, на протяжении большей части эпохи Ли Корея не сталкивалась с серьезными внешними угроза- ми. За исключением относительно короткого периода на рубеже XVI и XVII вв., на границах страны царил мир, лишь изредка нарушаемый набегами небольших групп кочевников, рейдами японских пиратов и локальными крестьянскими бунтами. Армия постепенно утрачивала боеспособность, сокращалась и превращалась в небольшие полицейские силы. В результате массовый призыв в армию необученных крестьян-рекрутов стал восприниматься как мероприятие и дорогостоящее, и ненужное. Постепенно от всеобщего призыва отказались, а крестьянам официально разрешили откупаться от военной службы, что они с удовольствием и делали. Со временем эти откупные платежи превратились в дополнительный налог, который платили военнообязанные (теоретически на эти суммы полагалось набирать солдаты-наемников, а практически они просто поступали в доход казны). Еще одной — и весьма обременительной — крестьянской повинностью была трудовая. Периодически крестьян в принудительном порядке направляли на строительство укреплений, ирригационных систем, дворцов. В самом низу сословной пирамиды находились представители неполноправных сословий — чхонмин. Состав этой группы был весьма пестрым. Наиболее многочисленными были частные и государственные крепостные — ноби. Само слово «ноби» — китайского происхождения, исторически оно обозначало рабов и рабынь, но в условиях Кореи частные ноби по своему статусу напоминали, скорее, российских крепостных, а не рабов в античном смысле этого слова. Часть ноби, наподобие русских дворовых, работала в господских усадьбах, обслуживая нужды своих владельцев (обычно — янбанов, но часто — и богатых простолюдинов), другая же часть была занята в сельском хозяйстве и платила своим владельцам оброк. Отсутствие надежной статистики не позволяет говорить о том, какую долю населения по стране в целом составляли частные и государственные крепостные, но ясно, что в первые века правления династии Ли эта доля была весьма заметной, по-видимому, 20—30%. При этом право собственности на крепостных было во многом ограничено. В частности, покупка и продажа ноби могла производиться только с разрешения официальных учреждений, а за убийство крепостного хозяин подлежал наказанию. Близки по положению к частным крепостным были и крепостные государственные. Значительная их часть состояла из обслуги различных учреждений, а также из лиц, занятых в презираемых родах деятельности. В первые столетия существования династии Ли, до XVI в., многие из государственных ноби являлись и подневольными ремесленниками, работавшими по официальным заказам. Наконец, статус государственных крепостных — не смотря на свое образование — формально имели и многие курти- занки-кисэн, приписанные к тем или иным учреждениям. Эти «казенные кисэн» должны были всячески развлекать чиновников, а порою и служить им «временными женами» во время длительных командировок (институт «временных жен» из числа кисэн был особенно распространен среди офицеров в дальних гарнизонах). Кроме крепостных, в состав «дешевых людишек» входили и те, кто по наследству занимался тем или иным позорным ремеслом — мясники, кожевенники, частные куртизанки. Принадлежность к «подлому сословию» была наследственной. При этом счи- I ал ось, что в состав этого сословия «можно войти, но нельзя ныйти». Исключения из этого правила существовали, но были очень редки ~ например, крепостной мог получить права свободного простолюдина за совершенный в бою подвиг. Даже в том случае, если женщина из этого сословия выходила замуж за простолюдина, ее дети все равно наследовали сословный статус матери, а не отца (этот закон был отменен только в XVIII в.). Браки мужчин-ноби со свободными женщинами обычно запрещались, хотя на практике этот запрет не всегда соблюдался. Рожденный в таком браке ребенок также становился ноби. Низшее сословие пополнялось за счет преступников и членов их семей, а также за счет самопродажи простолюдинов (такие сделки были вполне законными, хотя и требовали формального утверждения властями).