Шестая королева

Глава 35. Рыцарский переполох

Питер стоит в своем кабинете, упершись руками о большой дубовый стол с кучей бумаг сверху. Он раздражен. Дженни стоит у него за спиной.

— Обязательно было выставлять меня идиотом, да еще и перед гостями?

— Никто не выставлял тебя идиотом, Питер, — тон Дженни мягкий. Она искренне не понимает, почему Питер обиделся. — Это была просто шутка. К тому же, мы немного развлекли Тристана, который так жаловался на скуку.

Верховный король ничего не отвечает. На лбу появились морщинки.

— Ну, не обижайся, — Дженни делает несколько шагов к Питеру и останавливается у него за спиной.

— Я — верховный король, а не шут придворный! На мне вся страна держится. — Тон Питера резкий.

На самом деле, на Дженни он почти не злится. Он уже привык к ее постоянным выходкам и после истории с «Агамемноном» на корабле его вряд ли что-то сможет удивить. Он гневался из-за того, что Тристан вышел победителем в этом несчастном розыгрыше. Как ни крути, Питер привык быть первым и не привык проигрывать, не привык, чтобы над ним смеялись. Это буквально выводило из себя.

— Если бы я знала, что ты так обидишься на невинную шутку... — Оправдывается девушка. — Было ведь так весело.

Король снова лишь молчит в ответ. Костяшки пальцев на руках побелели. Понимая, что словами конфликт не решить, Дженнифер поддается инстинкту: она почти вплотную подходит к Питеру, который стоит к ней спиной, и мягко целует его плечо через рубашку. Король замирает. Гнев потихоньку отпускает его, в голову проникают мысли о том, как же глупо было обижаться на такую чепуху. Он остается на месте. Дженни оставляет цепочку поцелуев на его плече, двигаясь от шеи к предплечью.

— Ну хочешь, — отзывается Дженни, — лиши меня сладкого за ужином! Или вообще, на всю неделю!

На лице короля расцветает улыбка, лед растаял, весь гнев куда-то бесследно исчез. Он поворачивается к Дженнифер лицом:

— Ну зачем же сразу идти на крайние методы? — Глаза снова весело блестят.

Дженни улыбается и утыкается лицом в плечо Питера, он обнимает ее в ответ. Это все пробуждает в голове верховного короля ряд воспоминаний: он вспоминает, как раненная Дженни, под действием яда на лезвии меча темных никого не узнавала. Никого, кроме его одного. Она тогда точно также пряталась на его плече, ища в нем защиты. Это воспоминание вызывает какое-то странное тепло внутри, которое рождается в груди и бежит волной вниз по телу. Слова словно сами срываются с губ: