– Ребят, ну имейте совесть, дайте поспать! – с верхних нар по соседству приподнялся пожилой мужик в вытертой джинсовой куртке.
– Отец, прости. Возраст мы уважаем, – серьезно ответил Саша. И распорядился: – Все, давай спать.
Пчела помог подняться т/и на вверх, и лёг обняв её, девушка лежала между косом и пчелой.
– Раз косяк, два косяк… Потом губа, конечно… – бормотал, укладываясь, Фара.
– Отец, базара нет. – Естественно, последнее слово должно было остаться за Космосом.
Осталось оно, однако, за Белым и его сестрой:
– Жена рожает, а я на нарах… – тоскливо сказал он, глядя на грязные стены камеры. Да уж, ситуация, какой и врагу не пожелаешь. Ладно, утро вечера мудреней…
–брат.., успокойся и спи... -обидчиво сказала его сестра а после как легла на грудь парня сразу же отключилась..
*****
Гостеприимные двери Бутырской тюрьмы были распахнуты настежь. Сегодня, в отличие от вчерашнего, выпускали. Уже без формальностей. И без эксцессов. Даже мобильники отдали. И чего, спрашивается, огород городили?
– Ну, Саня, это тебе не гауптвахта, понимаешь, – веселый Фархад размахивал голубыми, под цвет октябрьского неба, четками. Саша улыбался отстраненно – ему надо было дозвониться прямо сейчас, немедленно, еще вчера. Но у Кати было занято. Блин, да с кем же она треплется-то?
Т/и прижалась к Пчеле а тот начал целовать её.
– Братва, я не понял, в чем дело? Метут без предъявы. Что за дела? Гонят ни свет, ни заря. Ну извиниться-то хотя бы можно? – несколько запоздало качал права Фил. Но ему никто не отвечал. Космос подставил лицо солнцу, а ногами выстукивал чечетку. Пчела по мобиле успокаивал родителей – у отца сердце не фонтан, поди, не спал всю ночь, телек смотрел, переживал за страну и за сына.
– Ну так, подумали, а чего мы будем хороших пацанов зря держать? Пусть едут… – наконец отозвался Саша и тут же закричал на всю улицу: – Але, Кать?
* * * * *
С полминуты Саша молча смотрел перед собой. Взгляд его был совершенно отсутствующим.
И, наконец, до него окончательно дошло, что же произошло! Какое чудо свершилось в мире. Чудо, такое нужное и важное именно сейчас.
– Мужики, у меня сын родился! – все еще не до конца веря собственным словам, проговорил он. И только когда друзья заорали так, что задрожали окна соседнего дома и едва не сработали сигнализации припаркованных автомобилей, Саша понял – все правда истинная, как и то, что они теперь свободны и над ними чудесное голубое небо без единого облачка.
Руки друзей и братвы, приехавшей встречать их, подхватили Сашу и начали качать, высоко подбрасывая в небо. На эту сцену без улыбки не могли смотреть даже те люди, что стояли у бутырских стен в ожидании того времени, когда начнут принимать передачи. А у Саши из карманов вываливались ключи и мелочь, подпрыгивая и крутясь на асфальте. Кто-то из пацанов собрал все это и заботливо положил Саше в карман, когда его, наконец, опустили на грешную землю.
Фара обнял Сашу и крепко, ладонью постучал по его спине:
– Най-най-на-на-най… Саня, дела потом, – махнул он рукой. – Вези меня смотреть сына! Для мужчины сын – первое дело, клянусь Аллахом!
Космос, как всегда, слова в простоте сказать не мог:
– В семье самурая дочь – кошмар, а сын – праздник, – очень многозначительно шевеля губами, вымолвил он. И глаза его округлились.
-космос ты как всегда.. Простые слова не можешь сказать.. А так.. БРАТ Я ТЕБЯ ПОЗДРАВЛЯЮ!! - девушка сказав это поцеловала своего брата и нависала на нём с обнимашками.
– Одно смущает, в понедельник родился… – посетовал Саша, на чьем лице продолжала блуждать счастливая улыбка.
– А кто тебе сказал, что понедельник плохая примета? В понедельник – это очень хорошо; понедельник – так наш город называется, Душанбе! – уверенно успокоил его Фара.
Пчела посмотрел на девушку, та сразу же поняла к чему он клонит,парень приобнял девушку та же сделала так же а после впилась его губы.
– Володя, – наклонился Саша к водителю, – едем в роддом. Но не забыл и о делах: – Космос, пошли людей в офис, скажи, чтоб прибрали все, – и опять вернулся к главной, самой важной теме: – Фарик, я не верю! Йо-хо-хо!
* * * * *
Саша торопил водителя, приказав ехать через центр. Фил советовал рвануть на МКАД, но Саше казалось, что это то же самое, что ехать, например, в Петербург через Калининград. Поэтому поехали прямо по Лесной – к Белорусскому.
