Эволюция демонов 魔物の進化 (Mamono no Shinka).

Призрак

Я заметил, как таинственное существо сжало рукоять катаны с хваткой Тэнучи (手の内) — его пальцы обвивали рукоять, как змеи, охватывающие свою добычу. Оно двигалось молниеносно, и катана, словно летящая стрела, нацелилась в моё сердце, готовясь нанести удар Цуки (突き). Лезвие пронзало воздух, как хищник, бросающийся в атаку.

Я вызвал волны крови, которые рванули, как разъярённый шторм, готовый смести всё на своём пути. В ответ существо растворилось в прозрачной форме, став бледной тенью, скользящей по краю реальности, а моя кровавая магия прошла насквозь.

Существо собрало силы для удара Цуки (突き), его катана устремилась к цели, как молния. Но вдруг оно столкнулось с непреодолимой стеной — меч Уортона, сверкая, будто зеркало, отражающее мировой свет, вспыхнул в воздухе. Меч скользнул вдоль клинка противника в технике Нагаши-укэ (流し受け), как разъярённая река. Серебряная магия на его оружии танцевала, переливаясь цветами северного сияния, словно художник разлил краски на ночное небо.

Вспышка магической энергии активировалась, и форма создания трещала и ломалась, как хрупкий лёд под ударом молота, делая его уязвимым.

Великое существо, столкнувшись со слабостью, вспыхнуло ожогами, как алые всполохи пламени на морозном воздухе. Его болезненный вопль разорвался в глухом реве, напоминающем кваканье жабы и смех гиены, охваченный дрожью и параличом.

С ненавистью, как древний дух войны, оно заговорило:

— Рэйко (霊子) зол, — прошипел я. Его лицо исказилось в устрашающей гримасе, как у демона, узнавшего о побеге заключённого. — Самурай, известный как "Призрачный Убивца", уже предвещает тебе кончину, и я безжалостен, как мороз в декабре.

Я положил ладонь на свою голову, а мои глаза блестели в полутьме, словно угли в ночи.

— У нас всего месяц. Если убьём сильного демона... мы вернёмся к жизни. Нет дороги назад, когда мы ступили на эту тропу!

— Я, Юрейко (幽霊子), известный как "Проницательный Слух", услышал твой зов. Ранен, увы, ты, и помочь мне стоит тебе! — раздражённо цокнул я языком и нервно прикоснулся к левой десне. Мой голос, как стоны умирающего и плач младенца, перекрывал врагов гусиной кожей.

Взгляд мой метнулся к противникам. В их глазах мелькнул страх, который я сразу уловил, проникая в их разум.