Эволюция демонов 魔物の進化 (Mamono no Shinka).

Горгульи

Я на мгновение вспомнил тот предательский поступок.

...

Семеральд, пробирался через мрак ущелья, окрашенного в мраморно-серый и кроваво-коричневый цвета. Он увидел зловещие следы горгулий.

Он рассматривал каждую деталь, словно хищник, проникающий в логово врага. Ущелье, изрезанное острыми скалами, напоминало могильник, где каждая секунда могла стать последней.

Зловещие следы горгулий простирались передо мной. Разрушенные камни, словно обломки гигантских когтей, покрывали землю.

На стенах виднелись глубокие борозды от крыльев, словно отпечатки в черно-изумрудной тени.

Песок был окрашен в зловещий огненно-красный, подчёркивая силу этих чудовищ.

Шинкэн, мельком взглянул на серьёзного Семеральда, который стоял напротив меня, как ястреб, высматривающий добычу. Его глаза были напряжёнными, как перед бурей.

— Не будь настолько бдительным! — усмехнулся Шинкэн, стараясь развеять его тревогу. — Каждый второй приходит сюда, чтобы разбогатеть на трофеях горгулий! — Мои слова, словно лёгкий ветер, пытались рассеять его мрачные мысли, но его лицо было незыблемым, как гранит.

Он прищурился, прорезая воздух голосом, подобным острым лезвиям:

— У меня плохое предчувствие. Низкий шанс, что мы здесь умрём, есть, и нельзя его упускать из виду.

Я услышал скрежет металла и свист ветра, исходящие из каньона справа. Семеральд, словно пчела, устремившаяся к мёду, рванул к краю обрыва. Его алое одеяние, с свободным кроем и тяжёлой тканью, развевалось, как огонь в порыве ветра. Он остановился, глядя вниз, а его глаза ярко-сапфирового цвета напряжённо блестели.

Внизу, среди вихрей пыли и камней, маг в тёмно-зелёном плаще стоял на вершине скалы, словно дуб в бурю. Его посох, увенчанный маленькими изумрудными сферами, мерцал, а маг произносил заклинание ветра.

— Глянь, — сказал Шинкэн, бросив взгляд на Семеральда. — Заклинание мага рвёт воздух, как ласточка в погоне за добычей, а здоровяк с бородой-косичкой и рогатым шлемом рубит их, словно оборотень. Но что толку?

Семеральд молча смотрел, его глаза были напряжены, как у ястреба, ждущего подходящего момента.