Перед стартом нового сезона Формулы-1 Саммер Уоллен получила приглашение на должность специалиста по связям с общественностью в команду Мерседес. Ей предстоит наладить отношения с коллегами, справиться с кризисными ситуациями, связанными с фанатами...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
***
Впервые Саммер вошла в паддок как звёздная гостья, и ощущения были ещё более волнительными. Журналисты с камерами следовали по пятам, поклонники выкрикивали её имя в попытках обратить на себя внимание, столпившиеся возле входа тиффози громко пели один из известных хитов Four miles. Уоллен отчётливо ощутила, как изменилась жизнь на до и после с началом новой музыкальной эры. И ей это не нравилось.
Придётся долго привыкать к повышенному вниманию, мириться с тем, что кто-то постоянно хотел прикоснуться или обнять. Учиться взаимодействовать с людьми, в чьих руках микрофоны и объективы, — вынужденная мера. Всё, к чему стремилась Саммер, — это делиться своей музыкой с единомышленниками, с теми, кто оставался на одной волне. И она ценила каждого слушателя. Энергия публики давала импульс для вдохновения, благодаря которому рождались новые песни.
И всё же Саммер побаивалась людей, которые считали себя фанатами. Фанатизм в любой ситуации выглядел плохо, а зачастую именно это состояние заставляло людей делать глупые и порой ужасные вещи. За то время, что Уоллен находилась в медиа пространстве Формулы-1, сообщения с угрозами приходили не единожды. Фанатки Шарля и Ландо проявляли себя наиболее активно, и, к сожалению, процент адекватности и безумия был примерно равен.
«Саммер, выходи за меня!» — красными буквами на белом ватмане гласило сообщение в руках неизвестного мужчины в толпе.
Если бы Кристофер не указал на это предложение, она могла бы просто проигнорировать. Но когда любопытные операторы заметили интерес звезды, картинку вывели на экран.
— Саммер, я люблю тебя! — крикнул парень, стараясь как можно выше поднять плакат.
— Кажется, он любит тебя, — усмехнулся Комсток, обращаясь к Уоллен. — Эй, приятель, ты не один!
