Эрнесто Гевара. Дневник мотоциклиста

Чукикамата

Чукикамата похожа на сцену в духе совре­менной драмы. Нельзя назвать ее некраси­вой, но красота эта лишена изящества, она подавляет и холодна как лед. Когда прибли­жаешься к руднику, то кажется, что все окру­жающее сосредоточилось здесь, чтобы вы­звать у человека ощущение удушья. После двухсот километров пути наступает момент, когда слабый зеленый мазок, которым дере­вушка Калама вторгается в серое однообра­зие, воспринимается с шумной радостью, как оазис в пустыне. И какой пустыне! Кли­матологический наблюдательный пункт, рас­положенный в Монтесуме, неподалеку от «Чуки», квалифицировал здешний климат как самый сухой в мире. Без единого кустика, ко­торый мог бы вырасти на этих селитряных землях, холмы, беззащитные перед яростью ветров и дождей, изогнули свои серые, преж­девременно состарившиеся в борьбе со сти­хиями хребты, покрытые старческими мор­щинами, не соответствующими их геологи­ческому возрасту. Сколько их, составляющих эскорт своего знаменитого собрата, хранят в своем чреве похожие богатства, ожидаю­щие, пока железные челюсти механизмов не пожрут их недра с неизменной приправой в виде человеческих жизней — жизней тех безымянных бедолаг, которые гибнут в этой битве в тысяче ловушек, которыми приро­да окружила свои сокровища, с одной лишь единственной мечтой — заработать себе на кусок хлеба.

Чукикамата в основном состоит из медноносного холма, чья огромная туша избо­рождена шахтами двадцатиметровой высо­ты, откуда добытая медь легко перевозится вагонетками. Особое строение жилы требу­ет произведения всех работ под открытым небом, позволяя промышленное использова­ние минерала, содержащего не менее 1% ме­ди. Каждое утро часть холма подрывают ди­намитом, и большие механические черпалки грузят продукт, который по железной дороге отвозят на мельницы, где дробят. Этот по­мол осуществляется в три стадии, после которых продукт превращается в щебенку. Затем ее подвергают обработке сернистой кислотой, которая извлекает медь в виде сульфата, образуя также медносодержащий хлорид, а он после обработки на старой мель­нице для железной руды превращается в хло­рид железа. Оттуда жидкость перевозят в так называемый «зеленый дом», где раствор мед­ного сульфата разливается в огромные чаны, и в течение недели через него пропускают ток напряжением 30 вольт, что вызывает электролиз соли, а медь оседает на тонких пластинах того же металла, предваритель­но образовавшегося в других цистернах с обогащенным раствором. Через пять- шесть дней пластина готова к переплавке; раствор потерял от 8 до 10 граммов сульфа­та на литр и вновь обогащается новыми пор­циями продукта. Пластины помещают в пе­чи, где после 12 часов обжига при темпера­туре более 2 ООО градусов они превращаются в слитки весом по 350 фунтов. Каждый вечер в Антофагасту спускается состав из 45 ваго­нов, перевозящих более 20 тонн меди каж­дый —результат дневной выработки.

Таков сжато и ненаучно описанный про­изводственный процесс, позволяющий суще­ствовать в Чукикамате населению в 3 ООО че­ловек, подверженному сильной текучке; но таким образом минерал добывается только в состоянии окиси. Чилийская горнодобыва­ющая компания пристроила еще один цех, чтобы использовать минерал в форме серни­стых соединений. Этот цех или, скорее ска­зать, завод, самый большой в мире в своем роде, оборудован двумя дымовыми трубами высотой 96 метров каждая и утилизирует по­чти всю продукцию за ближайшие годы, в то время как старый работает в замедленном режиме, поскольку слой минерала в состоя­нии окиси истощается. Чтобы покрыть необ­ходимость литейного процесса, уже накоплен огромный запас материала-сырца, который начнут обрабатывать, начиная с 1954 года, когда заработает завод.

Чили производит 20% от общего количе­ства меди в мире, и в момент предвоенной неопределенности, когда этот металл при­обрел жизненную важность, будучи неза­меним при изготовлении некоторых типов орудия массового уничтожения, в стране развернулась настоящая битва между сто­ронниками национализации рудников, спло­тившими левые группировки и национали­стов, и теми, кто, основываясь на идеале свободного предпринимательства, считал, что предпочтительнее иметь хорошо управ­ляемый рудник (пусть даже это управление осуществляется руками иностранцев), чем допустить сомнительное управление со сто­роны правительства. Действительно, Кон­гресс выступил с несколькими суровыми обвинениями в адрес компаний, имеющих свои концессии на территории Чили,— об­винениями, вскрывающими национали­стические притязания на собственную про­дукцию.

Каков бы ни был исход сражения, было бы неплохо, если бы люди не забывали урок, о котором свидетельствуют расположенные при рудниках кладбища, пусть даже там по­коится лишь малая часть огромного количе­ства людей, погубленных обвалами, кремне­земом и адским климатом гор.