Эрнесто Гевара. Дневник мотоциклиста

«Контикита» бунтует

Два-три москита не могли пробиться сквозь навалившийся на меня сон, и через несколько минут я их прихлопнул, но моя победа ни к чему не привела: голос ре­шительно настроенного Альберто вторгся в сладостный лимб, в котором я пребывал. Слабые огни деревушки — она, судя по все­му, должна была называться Летисия — маячили на левом берегу реки. Не раздумы­вая ни минуты, мы с великим пылом на­правили наш плот «Контикита» к далеким огням, но тут-то и произошел конфуз: гро­моздкая махина никак не желала приста­вать к берегу, упрямо прокладывая себе путь посреди потока. Мы гребли изо всех сил, и, когда, казалось, были уже близки к цели, плот разворачивался вокруг своей оси и нас снова сносило к середине реки. Со все возрастающим отчаянием мы смотрели, как удаляются от нас желанные огоньки, и наконец, выбившись из сил, решили по крайней мере выиграть битву у москитов и спокойно проспать до утра, чтобы решить, что делать дальше.

Положение наше было не из завидных, поскольку, доверься мы течению, оно рано или поздно должно было принести нас в Манауш, находящийся, по более или менее до­стоверным данным, в десяти днях пути, а поскольку в результате произошедшего накануне несчастного случая мы лишились рыболовных снастей, то следовало подумать о пропитании, к тому же у нас не было уве­ренности, которую придает знание того, что ты можешь пристать к берегу, когда тебе за­благорассудится; не говоря уже о том, что мы пересекали бразильскую границу, не вы­правив документов и не зная языка. Но все эти рассуждения не заняли у нас много вре­мени, поскольку очень скоро мы уже спали беспробудным сном.

Когда солнце еще только вставало над го­ризонтом, явыбрался из-под полога против москитов, чтобы окинуть взглядом занима­емые намипозиции. Самым злокозненным образом «Контикита» решила прибиться вместе сосвоим живым грузом к правому берегу и тихонько пристала к небольшому причалу,хозяева которого, должно быть, жили где-то поблизости. Я решил оставить обзорместности на потом, так как мы все еще находились в сфере жизненных интере­совзловредных насекомых, и они жалили нас почем зря. Альберто спал как убитый, и ярешил от него не отставать. Болезненная слабость и нечто вроде подозрительнойсон­ливости, мешавшие думать о будущем, овла­дели мной. Я был не в состояниипринять ка­кое-либо решение и про себя прикинул: ка­кое бы зло нам ни грозило,не было никаких оснований считать, что мы не выдюжим.