В понедельник я проснулась с температурой. Насморк, слабость, слезящиеся глаза - все говорило моей простуде. Мне же этого так не хватало.
Мама, увидев мое состояние, приказала не ходить в школу, в чем я и сопротивлялась. Не особо хотелось ходить туда.
elyyyaa: Ты где?
malervi: Заболела.
elyyyaa: Решила кинуть нас?
elyyyaa: И с кем я сегодня буду сидеть на уроках?
Я усмехнулась, читая сообщения. У меня получилось представить надутое лицо кудрявой подруги, печатающей последнее предложение.
malervi: Ты справишься.
Ответ не приходил минут пять.
elyyyaa: Долго ты?
malervi: Не знаю еще.
elyyyaa: Эх, ладно, выздоравливай.
Видимо, подруга сдалась и решила больше не донимать меня сообщениями.
Я вздохнула и убрала телефон под подушку. Решила ещё поспать.
Практически весь день я проспала. Когда я просыпалась, мама приходила кормить меня и мерить температуру. Она давала мне какие-то таблетки, которые должны были ее понизить. К концу дня вроде стало полегче, но на следующий день температура снова поднялась, а к ней прибавились першение в горле и кашель.
Временами я думала о последнем разговоре с химиком. Он выдался весьма неудачным. По окончании разговора я назвала его мудаком, а он меня истеричкой. А то, как я шла домой, я не помнила совсем. Помнила только дождь. Вот он-то и помог мне слечь с температурой. А все из-за Альберта Витальевича, черт бы его побрал.
elyyyaa: хэй, как ты себя чувствуешь?
От Элизы пришла эсэмэска. Интересно, как у неё прошла та ночь? Когда я её в последний раз видела, она сидела рядом с физруком и ей было довольно-таки весело проводить с ним время.
malervi: погано, лучше не становится.
malervi: у вас там как?
elyyyaa: у нас прекрасно. Неужели ты думала, что если тебя не будет, мы тут все умрём со скуки?
Она прислала смеющийся смайлик.
Я закатила глаза, представляя лицо подруги.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Вне игры
Romance- Тогда поговорим на более серьезные темы. Тебе нравится Эд? - спросил он без тени улыбки. - Нет, - нахмурилась я. - А почему ты меня об этом спрашиваешь? - Вы вроде как ходили на свидания, он за тобой бегал, - ему тяжело давались эти слова, - а ещё...