Ради любви или денег |Лиза Ира|

8

В понедельник Лиза обнаружила, что у неё появилась новая опасная привычка. Она осознала это, когда вводила в поисковике Гугла имя Ирины, и оно выскочило как одно из её самых частых запросов. Она проигнорировала этот факт и продолжила свои исследования, хотя знала, что это в основном было бесполезным занятием. Присутствия Ирины в интернете почти не существовало: в то время как все в мире искусства, казалось, знали её имя, и оно появлялось на сайтах большинства критиков, как брызги волшебной пыли; количество её фотографий было минимальным. Она никогда не давала интервью, и ей удавалось избегать прессы, только если её не загоняли в угол для группового снимка, и хотя она с гордостью прикрепляла своё имя к своим клиентам, словно блестящую золотую звезду, в ином случае она сохраняла молчание. Казалось, что поддержание таинственной ауры было ещё одной вещью, в которой она была хороша, и Лиза поражалась тому, как она использовала конфиденциальность в своих интересах: все были очарованы ею и хотели получить кусочек неё. И таким образом, Ирина твёрдо позиционировала себя на вершине своей игры.

Тем не менее, было несколько фотографий, которые Лиза смогла откопать и бесстыдно просматривала по утрам. Было что-то такое в уверенном изгибе губ Ирины, что заставляло её чувствовать готовность покорить целый мир. Затем её рабочий телефон зазвонил, и она судорожно закрыла вкладку, как будто могла из-за этого попасть в неприятности. — Алло? — Лиза, к тебе поднимается курьер, — скучающий голос принадлежал администратору, который находился на три этажа ниже. — Хорошо, — сказала Лиза, наконец, решив стереть свою интернет-историю. — Он сказал, что ему разрешено говорить только с тобой. Он заставил меня описать тебя ему, — продолжала женщина. Лиза нахмурилась. — Что мне показалось немного странным. Тебе должны доставить какую-то секретную рукопись? — Ага, — быстро выпалила Лиза, словно вспышка. — Я встречу его у лифта. Спасибо. Она положила телефон и поспешно пересекла офис, заметив пятно фиолетово-чёрной униформы через медленно открывающиеся металлические двери. — Здравствуй. — Елизавета Андрияненко? — спросил мужчина, подозрительно глядя на неё. — Это я, — сказала она, оглядываясь вокруг и замечая пустой конференц-зал. — Пройдём туда. — У Вас есть удостоверение? Лиза повернулась к нему и моргнула. — Серьёзно? — Боюсь, что да. Порывшись в джинсах, Лиза предоставила ему рабочее удостоверение, которое она отказывалась повесить в любом месте на своём теле на тот случай, если кто-то видел то же самоуверенное фото, на которое Ирина наткнулась на сайте «Катерпиллер». — Это подойдёт? Он осмотрел удостоверение и кивнул головой, позволив ей, наконец, проводить его в конференц-зал. Лиза на мгновение прокляла офис за его одержимость совершенно прозрачными стеклянными стенами; даже не оглядываясь, она могла сказать, что Ингрид наблюдала за ней через весь офис. Когда они сели, мужчина сказал: — Итак, моя начальница кричала в течение 30 минут этим утром, пока мы не согласились сделать это. Если у Лизы и были какие-то сомнения по поводу того, от кого была эта посылка, то теперь они отпали. — Да, это звучит знакомо. — Мне нужно, чтобы Вы подписали форму доставки, — сказал он, прежде чем открыть свою сумку и достать оттуда два конверта. Один был тонким, а другой многообещающе выпирал. Лизу затошнило от самой себя, когда она почувствовала слюноотделение во рту. — Есть контракт, который Вам необходимо подписать в двух экземплярах, чтобы я мог доставить его обратно. И я не смогу уйти, пока Вы этого не сделаете. Он звучал гораздо грозней, чем обычный курьер, но Лизу это не очень беспокоило. Не тогда, когда её ладони зудели, и всё, что она хотела сделать, — это вырвать конверты из его рук. Вместо этого она подписала предложенный бланк, а затем спокойно забрала у него конверты. Отложив толстый в одну сторону, она вскрыла другой и вытащила обе копии своего контракта. Немного отвлекало, как злой посыльный смотрел на неё, когда она это делала, но она заставила себя прочитать его построчно. Насколько она могла судить, ничего не изменилось с тех пор, как она ознакомилась с ним в галерее Ирины, за исключением того, что теперь там было прописано обещание настоящих, бумажных денег в качестве оплаты. Она сглотнула и подписала его; её сердце сжималось так, что её тошнило. Она слишком хорошо осознавала тот факт, что буквально отписывала свою жизнь. Но более толстый конверт лежал прямо там, призывая её, и это довольно-таки помогло заглушить вину. Она передвинула копию контракта Ирины обратно через стол и ждала, пока курьер положит его в сумку. Наконец, он буркнул что-то на прощание и исчез за дверью. Прежде, чем Лиза смогла сказать себе, что она сглупила, делая это в стеклянном зале, где все могли её видеть, она схватила толстый конверт и открыла его. Она заглянула внутрь и тут же поперхнулась, глядя на хрустящие банкноты, целые пачки, плотно скреплённые и сложенные внутри. И тогда она поняла, что оно того стоило. Может быть, она и была моральным банкротом, но ей было всё равно: она держала в руках более трети своего годового оклада, и вскоре у неё будет ещё больше денег, до тех пор, пока она сохраняет улыбку на своём лице и не спотыкается перед любыми иностранными послами. Ради этого она с радостью могла бы отказаться от своих принципов.
Она ожидала, что Ирина появится в её жизни почти сразу, и с того момента, как парень из Федекс покинул офис, она держала свой мобильный телефон в руке. Но неизбежный звонок не раздался, и вместо этого Лизе приходилось иметь дело с непрекращающимися вопросами Эльзы о том, с чем будет связано её первое мероприятие. — Я не знаю, — вздохнула Лиза. — Я скажу тебе, когда она позвонит. — Но прошло уже несколько дней. Не хочешь сначала купить новую одежду? — Я не могу знать, какая одежда мне понадобится, пока она не скажет мне, куда мы идём. — Однако, быть готовой не повредит. — Эльза, — сказала Лиза. — Пожалуйста. Я умоляю тебя. Мне предостаточно всего этого от Ингрид в данный момент. Потому что её начальница сразу же заметила появившуюся рассеянность Лизы, и ей это не понравилось. Она ненавидела тот факт, что Лиза отказывалась идти куда-либо без своего телефона в руке, тогда как она чертовски хорошо знала, что Лиза не ждала важного звонка от PR-фирмы. — Может, ты перестанешь тупо пялиться в почтовый ящик хотя бы на пять минут и сама перезвонишь в пресс-офис? — это была её любимая фраза недели. Обычно из пресс-офиса вообще не звонили, ей просто нравилось держать Лизу в тонусе. К четвергу Лизу снова начало тошнить. Деньги, которые Ирина дала ей, всё ещё были спрятаны в конверте, нетронутые и похороненные под её кроватью, потому что она не доверяла себе, чтобы приблизиться к ним, пока не будет уверена, что Ирина действительно хотела, чтобы она сохранила их. Мысль о том, что молчание Ирины было вызвано внезапным сожалением по поводу всей этой договоренности, всё ещё казалась весьма правдоподобной. Но потом, в пятницу утром, её телефон, наконец, зазвонил. Она ожидала, что первый звонок будет от Тамары, и поэтому была ещё более взволнована, когда увидела имя Ирины на своём экране. Ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем она ответила. — Алло? — Мисс Андрияненко, — сказала Ирина, и Лиза могла понять по ревущему шуму на заднем плане, что она штурмовала переполненную улицу. — Во вторник открывается галерея. Лиза уже привыкала не ожидать приветствий от Ирины и поэтому сказала: — Хорошо. — Боюсь, это светский вечер, — сказала Ирина. — Будет утомительно, но мне нужно, чтобы ты была там. — Конечно. — Будь готова к восьми часам. И отправь свой адрес Тамаре, чтобы я смогла тебя забрать. Паника прострелила Лизу сквозь позвоночник, как высоковольтный шок, и она услышала, как выпалила: — Нет! Вздох Ирины был коротким и измождённым. — Лиза, тебе нужно перестать быть такой вежливой. Мне будет гораздо проще забрать тебя, чем тебе ехать на метро. Вежливость была тут ни при чём. Лиза знала, как выглядит её район в 8 вечера, и это было не очень приятное зрелище. Она не была полностью уверена, что сразу же Ирина не сбежит оттуда со всеми своими вещами.
— Я возьму такси. — Не будет ничего подобного, — отрезала Ирина. — Скажи мне свой адрес. Я не верю, что ты его отправишь. — Но я живу далеко к северу от города и… — Лиза. Твой адрес. — Я не хочу… — Мне всё равно, что ты хочешь или не хочешь. Перестань вести себя по-детски, или я попрошу кого-нибудь проследить за тобой с работы сегодня вечером. Скажи мне, где ты живешь. Живо. Лиза моргнула, возможно, будучи слишком обеспокоенной тем, насколько серьёзно она отнеслась к этой угрозе, и пыталась придумать вескую причину, по которой она могла бы не называть ей свой адрес. На другом конце линии она услышала, как Ирина фыркает от раздражения. В конце концов, всё, что она могла сделать, — это сдаться. После того, как она продиктовала свой адрес, она отчаянно надеялась, что память Ирины была не так хороша, как она, очевидно, полагала. — Но я серьёзно, — сказала она. — Я с радостью взяла бы просто такси. — Мне всё равно, — прямо сказала Ирина. — Увидимся в восемь во вторник. Не опаздывай. И затем она повесила трубку, не попрощавшись. Лиза откинулась назад от своего стола, словно только что поезд пронёсся мимо. Прошло полчаса, прежде чем она набралась храбрости, чтобы подойти к Эльзе. — Она звонила. — И что? — потребовала подробностей Эльза, её голос пищал от предвкушения. — Мне нужно найти подходящие вещи для светского вечера ко вторнику. Эльза подняла брови на жалкий тон Лизы. — Хочешь пройтись по магазинам? — Наверное, — вздохнула Лиза. — Только если у тебя нет чего-то, что я могла одолжить? Она знала, что Ирина дала ей 10 000 $ именно по этой причине, но было что-то ценное в связке денег под её кроватью. Она не хотела брать деньги оттуда, пока не наступит крайний случай. Кроме того, шоппинг был её наименее любимым занятием, и если был шанс, что она могла избежать этого ещё неделю, она бы сделала всё возможное, чтобы его использовать. Эльза поморщила нос. — У меня есть костюм, который я надевала на свадьбу сестры? Лиза не помнила, но кивнула головой. — Могу я позаимствовать его? Я буду аккуратной в нём. — Ты уверена, что оно подойдёт тебе? — спросила Эльза, глядя на грудь Лизы, которая была значительно меньше её собственной. — Если это светский вечер, вероятно, лучше надеть что-то своего размера. — Мы почти одинаковые, — сказала Лиза, потому что знала, что Эльза была права, но ужас снова поднимался внутри неё. — Пожалуйста, Эльза. Я не могу ходить по магазинам в таком состоянии. У меня случится приступ паники в раздевалке. Эльза закатила глаза. — Хорошо. Но тебе придётся пережить это состояние, в конце концов. — Я знаю. Я вроде как надеюсь, что эффектно облажаюсь на этом вечере, и она больше никогда не попросит меня куда-либо пойти. Тогда я сэкономлю кучу денег на новые вещи. — Ты — идиотка, — сказала Эльза, возвращаясь к компьютеру. — Приходи завтра и возьми с собой любые туфли, которые ты планируешь надеть. Если ты появишься в кроссовках, я прибью тебя.
Подготовка к первому мероприятию в крошечной общей ванной комнате была трудной, особенно когда Мэри Маргарет стояла снаружи, пытаясь заглянуть и рассмотреть её позаимствованный костюм. Лиза не ела весь день, потому что нервы вцепились в её живот, как ногти, и теперь костюм, который и без того был немного большеватым, когда она примеряла его в субботу, невероятно обвисал на её груди. Лишь двусторонняя лента и булавки могли исправить это. Костюм был светло-серым, почти серебряным, и всякий раз, когда она двигалась, он переливалось. Если бы у него были лямки, она, вероятно, смогла бы скрыть неправильный размер. Тем не менее, её соседка по комнате изумлённо вздохнула, когда она, наконец, показалась. Лиза знала, что угрюмое выражение её лица, вероятно, разрушало любой эффект, которого ей удалось достичь, но, по крайней мере, она приложила усилия, чтобы сделать аккуратную прическу.  — Лиза, прекрасно выглядишь, — сказала Мэри Маргарет. Она лежала, свернувшись калачиком, на диване с Дэвидом, но отстранилась от него, чтобы подойти поближе. — Я никогда раньше не видела, чтобы ты укладывала так волосы. — Отлично выглядишь, Лиз, — поддержал Дэвид. — Это, должно быть, какое-то роскошное место для первого свидания. Лиза сглотнула, потому что она не смогла придумать лучшего оправдания тому, куда собиралась в вечернем платье во вторник. — Да. Думаю, она немного старомодна. — Я считаю, что это мило, — проворковала Мэри Маргарет. — Не могу дождаться, когда ты вернёшься домой. — Я, вероятно, буду довольно поздно, — сказала Лиза, когда взглянула на часы. Она вздрогнула: было уже 19:55. — Дерьмо. Мне нужно спешить. — Ну, желаю хорошо провести время, — сказала Мэри Маргарет. — Я считаю, что ты выглядишь великолепно. Но Лиза почувствовала, как глаза её соседки устремились к зияющему пространству в зоне декольте, и поморщилась. Это была катастрофа, она точно знала. Она спустилась вниз через шесть лестничных пролётов, потому что лифт был сломан с тех пор, как она въехала, и вышла за двери. Она вздохнула с облегчением: вечер был тёплым, и было ещё не совсем темно, а улица была пуста. Впервые в жизни, своевольные дети с первого этажа не врезались в мусорные баки на своих скейтбордах. Блестящий чёрный автомобиль свернул за угол в 19:59. Лиза заставила себя стоять на месте, сжав сумочку руками, чтобы они не дрожали, и ждать, пока он не остановится, прежде чем подойти. Водитель вышел из салона. Он был старше, чем Лиза ожидала, может быть, лет пятидесяти с тёмным цветом кожи и седыми волосами. — Добрый вечер, мисс Андрияненко, — сказал он, обойдя машину. — Позвольте мне. Он открыл для неё дверь, и этого было достаточно, чтобы Лиза пошатнулась на шаг назад, прежде чем удержала себя и, наконец, проскользнула внутрь. Ирина сидела там, смотря на неё тёмным и оценивающим взглядом, а её губы даже не улыбались. — Мисс Андрияненко. Казалось, это было её стандартное приветствие, поэтому Лиза не позволила этому взволновать её, когда она села на сиденье рядом с ней. — Привет. — Ты очень хорошо выглядишь, — сказала Ирина, но её глаза уже сконцентрировались на том, как её пиджак соскальзывал. Лиза быстро подтянула его, зная, что несмотря на то, что это была самая дорогая вещь, которую она когда-либо носила, Ирина, вероятно, уже учуяла не дизайнерский лейбл. — Спасибо, — сказала Лиза, оглядывая то, что было надето на Ирине. Её платье было чёрным, доходя до середины икр и высасывая воздух прямо из лёгких Лизы. — Вау. Ты выглядишь потрясающе.
Ирина не могла пропустить искренность в её голосе, но никак не отреагировала. — Ты уже можешь ехать, Сидни, — прокричала она водителю, когда он вернулся в машину. Они отъехали от бордюра, и Лиза онемела от благодарности, что Ирина не прокомментировала её окрестности. Может быть, она была слишком занята, просматривая свои сообщения, чтобы заметить это. — Итак, — сказала Лиза. Её короткие ногти стучали по сумке. — Куда именно мы направляемся? — Галерея находится рядом с торговым центром, — неопределённо сказала Ирина. — Это не особо важно, но там будет много важных людей, так что это хороший шанс представить тебя обществу. Лиза сглотнула. — Мне придётся разговаривать с ними? — Почти наверняка, — ответила Ирина, либо не замечая, либо не заботясь о слышимом ужасе Лизы. — Там будет много других поставщиков, поэтому тебе будет полезно узнать, кто они и чем занимаются. Там также будет значительное количество новых художников, с которыми мне было бы интересно познакомиться. Если ты сможешь завязать разговор с одним из них, я буду особенно благодарна. — Хорошо, — сказала Лиза. Она услышала дрожь в своём голосе. — Но ты ведь познакомишь меня с людьми, правда? — Конечно, — сказала Ирина. Лиза надеялась на обнадеживающую улыбку, но она её не получила. — Ещё одна причина, почему мы делаем это сейчас, потому что мне нужно, чтобы люди увидели нас вместе. Это, скорее всего, станет сюрпризом для некоторых, что я приведу девушку в качестве своей спутницы, и если мы создадим ажиотаж, то это сыграет нам на руку, — сделав паузу, она снова оглядела костюм Лизы. — Может, мне стоило попросить тебя надеть что-нибудь более привлекательное. Лиза посмотрела на себя вниз. — О. — Неважно, — сказала Ирина, махнув одной рукой. — Серебристый и чёрный, блондинка и брюнетка — это приятная цветовая гамма. Я уверена, мы привлечём внимание в любом случае. Она говорила так прямо, больше самой себе, чем Лизе, что это обезоруживало. Лиза ничего не ответила, потому что была уверена, что не должна. — Думаю, мне стоит пробежаться по списку «допустимо» и «недопустимо», — сказала Ирина. — Хорошо… — Будь очаровательной, — сразу сказала Ирина, поджимая губы, словно задаваясь вопросом, возможно ли это вообще. — И будь вежлива, конечно же. Эти люди могут быть довольно грубыми, но ты не должна позволять им вывести тебя из себя. Если сочтёшь, что кто-то пытается сбить тебя с толку, не пытайся перехитрить его. Пока что. Я бы предпочла, чтобы ты не устраивала сцен в свой первый выход в свет. — Я бы не стала устраивать сцен, — запротестовала Лиза. — В первый раз, когда я встретила тебя, ты кричала в «Барнс и Нобл», — задумчиво сказала Ирина. — Так что я почти уверена, что ты могла бы это сделать. Лиза проворчала про себя, но Ирина уже перешла к другими вещам. — Я также хотела бы, чтобы ты держалась за мою руку, — пока она говорила, машина пронеслась по мосту, который привёл их в Манхэттен. — Мы должны дать понять, что мы вместе, а не просто знакомые. Лиза моргнула. — Ты хочешь, чтобы я держала тебя за руку? — За меня. Не мою руку, это слишком. — Если кто-то спросит, как мы познакомились, что я скажу? — Они не будут спрашивать, — сказала Ирина. — Этих людей не волнует никто, кроме них самих и их художников. — Но если они всё же спросят? Ирина вздохнула. — Тогда скажи им правду: мы познакомились в книжном магазине. — Могу я сказать им, когда? — Да, ты можешь сказать им, когда, — повторила Ирина, и Лиза услышала раздражение в её голосе. — Что, если кто-то спросит моё мнение о какой-либо картине? — Лиза, ты даже не являешься частью мира искусства. Зачем им спрашивать твоё мнение? — Ты только что сказала, что они заботятся только о себе и своих художниках. Конечно, речь пойдёт об искусстве. — Они не будут спрашивать, — категорически сказала Ирина. — Пожалуйста, перестань беспокоиться об этом. Ты можешь говорить с ними о чём угодно, только не упоминай контракт или деньги, пожалуйста. — Я бы не стала этого делать. Я не совсем уж идиотка. — Это очень обнадеживает, — сказала Ирина, повернувшись, чтобы посмотреть в окно. Лиза вздохнула. — Что-нибудь ещё? — Никуда не уходи, — сказала Ирина слишком быстро. — Но также не цепляйся за меня, как ребёнок. Если я скажу тебе отойти в сторону, сделай это, но не исчезай совсем. — Итак, держаться за тебя, но не слишком крепко, и в то же время держаться в стороне, но не слишком далеко? — Я никогда не говорила, что это будет легко, — сказала Ирина, взглянув на свой телефон. — Просто используй свой здравый смысл. Это важно, и я хочу, чтобы всё прошло гладко. — Хорошо, — сказала Лиза, тяжело дыша. — Но это не критично, не так ли? Я не смогу, к примеру, испортить сделку, над которой ты работала весь прошлый год, верно? Любой нормальный человек услышал бы страх в её голосе. Он бы её успокоил или, по крайней мере, солгал ей. Но Ирина не была нормальной. — Вероятно, нет, — пожала плечами она, всё ещё не поднимая головы. — Но лучше не рисковать. — Отлично. — Не накручивай себя изначально. Всё пройдёт хорошо, если ты будешь хорошо себя вести. — Я сделаю всё возможное, Ирина, — фыркнула Лиза. — Однако я имею право немного нервничать. — Не стоит, — сказала Ирина, как будто это было так просто. Хотя, для кого-то вроде неё, вероятно, так и было. — Отличный совет. — Лиза, ты можешь быть очаровательной, когда захочешь, — вздохнула Ирина, как будто ей было физически больно делать комплимент. — Просто расслабься, улыбайся, отвечай на вопросы людей и не говори глупостей. Если ты мне понравилась, то я уверена, что и им тоже понравишься. Наконец, часть тепла, которое Лиза привыкла чувствовать всякий раз, когда Ирина была рядом с ней, приползла обратно к её конечностям. Она слабо улыбнулась. — Это должно меня обнадёжить? Ирина подняла глаза, наполовину раздражённо, но смягчилась, когда увидела лицо Лизы. — Не особо. — Прекрасно. В таком случае, ты попала в самую точку. Ирина усмехнулась. — Мы уже почти на месте. Обещаю, всё будет хорошо. Просто будь со мной, не оскорбляй искусство и не начинай разглагольствовать о своём политическом мнении. — Все там будут республиканцами, я так понимаю? — Всё верно, — сказала Ирина, вытаскивая компакт-зеркальце из сумочки и быстро проверяя свой макияж. Это было прекрасно, и когда Лиза наблюдала за ней, она почувствовала, что очень специфическое место между её ногами начало пульсировать. — Так что, возможно, держись подальше от темы об Обамакэре [*Закон о защите пациентов и доступном здравоохранении]. Лиза фыркнула. — По крайней мере, с этим я могу справиться. — Прекрасно, — заключила Ирина, когда машина начала замедляться. Лиза выглянула в окно с ужасом в груди. Галерея была огромной и ярко освещенной гораздо больше, чем галерея Ирины, но и более показушной, менее утончённой. По морщинке на носу Ирины было понятно, что она испытывала то же самое. — Что ж, пойдём, — сказала она со вздохом, разглаживая платье. Наконец, она посмотрела на Лизу и увидела контуженое выражение её лица.