Эва по ошибке заброшена чудовищным компьютером "Фрида" в низшую касту. Сможет ли Эва вернуть себе место, которое принадлежит ей по праву, если для этого потребуется уничтожить весь мировой порядок?
Приходилось признать, что это становилось настоящей проблемой: Вилл, мой единственный во всем мире враг (если не считать бестелесной "Фриды") начинал мне нравиться.
Я не могла толком объяснить, почему решила очистить и его от наркотика. Казалось, это был последний человек, о котором я могла думать как о партнере. Но то ли он удачно появился возле меня, то ли моя безопасность целиком зависела от его звонков в город, я внезапно обнаружила его рядом в качестве союзника.
В тот день он вернулся из Штольни часа через три, как раз до наступления сумерек. Будто у него на руках были часы. На мое предложение отужинать, его светлость ответил, что нашел за баррикадами склад чипсов и он наелся ими. Настроение его, очевидно не улучшилось от прогулки.
Он махнул головой в сторону подгоревшей дичи.
— Тащи это в пещеру. Скоро начнут просыпаться дикие звери, и я не хочу стать их ужином.
— Но еще не стемнело, — возразила я.
— Ты как хочешь, но лично я не подписывался рисковать своей задницей. Интересно, скольких хищников приманит запах утятины. Узнаю завтра утром, когда буду осматривать твой истерзанный труп.
Я неохотно подчинилась.
Вильгельм-Август перетащил одеяла из автомобиля в комнату, которую я до этого приспособила под спальню, а в соседнюю, как и я до этого, он принес огонь.
Пахло в «спальне» лучше. Свежий еловый лапник дурманил запахом смолы. Но я заметила еще кое-что: наш белоручка прочистил воздуховоды, ведущие наружу, и воздух стал заметно лучше.
Ужин мы разделили уже в «спальне».
— И когда у меня должны начаться первые признаки ломки? — с вызовом произнес Вилл.
— Не знаю, — призналась я. — У меня началась на третьи сутки голодания. Как себя поведет меньшая доза «ФД», мы можем только предположить.
Я задумалась.
— Те из высшей касты, которые пробовали большую дозу наркотика, не ощущали ли они ломку, когда возвращались к привычному состоянию?
Вилл покачал головой.
— «ФД» так не действует. Иначе многие бы уже умерли от абстинентного синдрома. Мы спокойно можем есть еду низшей касты. Наркотик должен накопиться. Обычно мы... то есть те, кто хочет забыться, либо устраивают несколько дней пиршеств с едой низшей касты, либо употребляют малую дозу чистого «ФД», его не так сложно раздобыть при должных связях.
— И что насчет ломки?
— Ее не было, — отозвался он. Я вскочила на ноги.
— Разве это не еще одно доказательство? Я чуть не отдала богу душу, пока очистилась. Вы же просто меняете дозировку.
Вилл задумался.
— Может, ты просто отравилась чем-нибудь? — с сомнением спросил он.
— Ты не настолько глуп чтобы предположить это. Я чистая.
Он поднялся на ноги и принялся мерить шагами наши узкую Штольню.
— Если это так, то кто-то бы заметил. Неужели, по-твоему, никто и никогда не оставался надолго без еды?
— Заметь, целебное голодание никто в наши дни не практикует, хотя Равенство дает возможность всем придерживаться любой диеты, любой системы питания.
Вилл несколько минут осмысливал все.
— Эва, — сказал он, — отличаются ли твои чувства в трезвом состоянии?
— Ты хочешь знать, зеленее ли трава? Нет, не зеленее. Мои ощущение, насколько я могу судить, не изменились.
— А чувства? Тодд... любишь ли ты его так же сильно трезвой, как и когда ты была под наркотиком?
— Люблю? Безумно. Но мне трудно сравнить эти два состояния. Когда я думаю о Тодде мне больно до костного мозга от его предательства.
Вилл кивнул. Видно было, что мой ответ его не порадовал.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
