Эва по ошибке заброшена чудовищным компьютером "Фрида" в низшую касту. Сможет ли Эва вернуть себе место, которое принадлежит ей по праву, если для этого потребуется уничтожить весь мировой порядок?
Утром Вилл быстро проглотил завтрак и снова скрылся в Штольне. Я привела себя в порядок и больше заняться мне было решительно нечем. Я пыталась планировать наперед, но мысли неизменно возвращались к мужчине, которого я, по сути, не знала.
Могла ли я доверять Кордо?
Сидеть и ждать, когда у него начнется ломка, было скучно до одури. В конце концов я не выдержала и спустилась в Штольню. И я, наверное, удивилась бы меньше, если бы застала Вильгельма-Августа без штанов или в грязной рубашке, чем то, что предстало передо мной.
Вилл оборудовал под спальню вторую комнату, где мы держали огонь. Он перенес свой лапник и свое одеяло. Он убрал все острые предметы и сосновой веткой подмел пол от мелкого, но острого мусора.
— Что это ты делаешь? — спросила я. Он даже бровью не повел.
— Готовлю свои покои. Огнем, наверное, придется пожертвовать. Думаю, фонарика тебе хватит. В машине есть полная коробка спичек.
— Покои? Огонь? Я чего-то не понимаю. Зачем тебе понадобилась отдельная комната? Здесь воздух хуже, больше сырости и много рытвин...
— Так надо.
— Зачем?
Он устало вздохнул.
— Для твоей же безопасности, Эва. Если этот абстинентный синдром такой сильный, то я не могу позволить тебе остаться возле меня.
— Что? Но ты же не верил в ломку? — мне было трудно поверить в такое быстрое изменение его настроения. — И, поскольку ты из высшей касты, она может пройти у тебя проще.
Он покачал головой.
— А может и хуже. Пообещай мне, — он посмотрел мне в глаза, и в темноте подземной шахты и неровного света фонаря, его взгляд был торжественным, — что ты не будешь пытаться справиться со мной, если я буду агрессивным. Пообещай мне, что ты уйдешь отсюда, если это будет день, а если ночь — прострелишь мне ногу. Если надо, то обе. Если я буду все еще представлять для тебя угрозу — то ты выстрелишь мне в сердце.
— Что за глупости?! — всплеснула я руками.
— Пообещай, — настаивал Вилл. — Иначе я разворачиваюсь прямо сейчас и возвращаюсь в город.
Я скользнула взглядом в сторону, но он меня опередил и выхватил арбалет.
— Я отдам тебе его, — сказал он, — только после твоего обещания.
— Но это глупо! — теперь перспектива выстрелить в сердце Вильгельма-Августа казалась мне чудовищной, хотя совсем недавно я готова была выпустить в него весь колчан дротиков.
— Тем не менее, — его голос и взгляд смягчились. Он даже легонько прикоснулся к моей щеке. Наверняка он заметил, что меня колотит от страха снова остаться одной. — Я не хочу подвергать вас опасности, леди.
— За этой комнатой через несколько коридоров начинаются глубокие шахты! Ты можешь убиться!
— Лучше умереть самому, чем навредить кому бы то ни было. Но здесь кроме тебя никого нет, так что...
— Но, Вилл... Я могу помочь тебе... приносить воду, отвар шиповника, вытирать тебе лицо влажной тряпкой... мне так этого не хватало во время ломки! А что если... если твое сердце не выдержит, и ты умрешь?
— Эва! — Вильгельм-Август обнял меня за плечи, нисколько не волнуясь за оставленный арбалет. — Если я умру — это ничего. В этом мире нет ни одного человека, который искренне оплакал бы мою кончину. Но, имей ввиду, с тем же успехом мой абстинентный синдром может прийти как легкая простуда. Он закончится к следующему утру, и мы будем вместе пить отвар шиповника.
Я попыталась незаметно смахнуть слезу, но у меня не получилось.
— Прекрати, принцесса, — сказал Вилл, доставая из кармана платок. — Где та амазонка, которая угрожала мне арбалетом? В конце концов ничего не изменилось, и мы все еще с тобой враги. И если ты сама приблизишь мою кончину, я это пойму.
Я ткнула его в бок и направилась к выходу.
— Раз уж ты такого лестного мнения обо мне, не забудь заколотить вход к провалам, чтобы я тебя туда ненароком не сбросила.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
