Моя милая Дейзи [18+]

Глава Девяносто Четвертая

Доминик медленно коснулся моей щеки. Когда он заговорил, его голос дрожал:

– Дейзи, я очень хочу иметь детей с тобой. Я очень хочу построить свою жизнь с тобой. Я уже говорил это много раз и скажу еще раз. Я люблю тебя, милая. И я знаю, что я виноват. Я буду вымаливать у тебя прощение до конца своей жизни, и я прошу тебя дать мне эту возможность... дать возможность любить тебя. Клянусь, Дейзи, моей любви хватит на нас двоих. Я обещаю, что буду делать тебя счастливой.

Я никогда не ставила под сомнение любовь Доминика ко мне, и даже где-то глубоко внутри понимала, что причиной того, что он утаивал такой секрет, был страх потерять меня. Он любил меня всем своим огромным сердцем, каждую мою часть, со всеми моими недостатками. Я знала это. Я это чувствовала.

Но вместо того, чтобы сказать ему, как сильно я люблю его в ответ, мне удалось лишь мотнуть головой. Я все еще не рассказала Доминике о причине моего приезда, и мне было ненавистно от мысли, что секреты продолжали разделять нас.

Доминик был искренним со мной, и он тоже заслуживал знать правду.

– Я должна тебе кое-что показать.

Смена темы застала его врасплох. Я поспешила встать с его колен, и, взяв за руку, повела в спальную комнату. Доминик послушно последовал за мной, медленно переставляя ноги.

– Дейзи, я не до конца понимаю, что ты...

-Мне сейчас до чертиков страшно, – я не врала. От волнения у меня дрожали коленки. – Поэтому, пожалуйста, просто позволь мне кое-что показать тебе, пока я не свалилась в обморок.

Как будто боясь, что я вот-вот упаду, Доминик подошел ближе, готовый поймать меня в любой момент. Его лицо выражало тревогу и некоторую степень беспокойства. Я видела, как его брови нахмурились, когда мы остановились у кровати и я потянулась к своей сумке на прикроватной тумбе. Достав оттуда слегка примявший снимок узи, я вручила его Доминику в руки.

Он принялся разглядывать его, но на лице не отражалось никаких эмоций, словно он понятия не имел, что видел перед собой.

– Доминик, я беременна.

Он ничего не ответил. Его растерянный взгляд метался между мной и снимком в руках, и я продолжила:

– Прежде, чем ты что-нибудь скажешь, я должна признаться. Я приехала сюда, чтобы рассказать тебе о ребенке. На самом деле, сначала я приехала в Ланкастер, чтобы поговорить с Камилой и Джастином об этом, но это не меняет сути, – я тяжело вздохнула и коснулась его плеча. Взгляд Доминика все еще был полон недоумения. – Я хочу быть с тобой, Доминик. Хочу все, о чем ты говорил мне ранее. И ты не должен вымаливать у меня прощения, потому что я уже простила тебя. Я тоже хочу провести эту жизнь, показывая тебе, как много во мне любви, которую я готова подарить тебе. И мое желание... оно исходит отсюда, – я осторожно взяла ладонь Доминика и приложила к своей груди, туда, где билось сердце. – И оно не связано с тем, что я боюсь быть матерью-одиночкой или...