По следам обречённых душ

Глава 31. Гул незнакомых голосов. Часть 1

Сайд «Рождённый в огне»,

Дом семьи Игнэйров

Покидая пателанс, Флатэс сделал глубокий вдох и с замиранием сердца посмотрел на дом. Казалось, что прошлое вот-вот накинется на него в образе огромной собаки и разорвёт на куски. Обстановка подавляла до того, что ступни, как ему казалось, прилипали к земле и чем дальше он ступал, тем сильнее вяз; к, и без того, мрачному настроению прибавилось уныние. Место, которое Игнэйр раньше звал домом, предстало пред ним клеткой. Сжав кулаки, он подхватил сумку, избегая взгляда брата.

— Знаешь, все ждали твоего возвращения, а ты встретишь их с таким таблом? Мог хотя бы сделать вид, что рад оказаться дома, — осуждающе кинул Пэстаб. — Это ты захотел уехать, тебя никто не прогонял, — в его серьёзный голос скользнула печаль.

Старший Игнэйр молча прошёл мимо младшего брата, ударил того ладонью по спине и махнул рукой ко входу. Флатэса же охватила всепоглощающая горечь, пустившая корни по телу. В груди запекло, вдыхаемый воздух показался густым и вязким, точно жидкое взрывчатое вещество, что могло рвануть в любой момент.

Братья зашли внутрь, обычно вздорный академец принялся осматриваться. Обстановка оказалась прежней, почти ничего не изменилось. Всё те же светло-бежевые обои, те же большие деревянные резные часы в коридоре, грузно висящие почти у самого потолка; два циферблата, походящие на глаза, осуждающе уставились на самого младшего члена семьи, — в какой-то момент Игнэйру показалось, что они закатят стрелки в обратную сторону и недовольно звякнут. Бежевые однотонные ковры, сохранили мягкую структуру и приветственно обволокли ноги академца, однако ему они показались путами, готовившимися оплести его по самую голову. Вдоль стены стояли антикварные скрипучие шкафы, доставшиеся от прабабушки, но замечательно вписывающиеся в интерьер. Солнечный свет заливал прихожую из двух противоположных окон и изворотливо крутился по ковру. Пол басисто поскрипывал от каждого движения.

Пэстаб переместился за спину Флатэса и облокотился на дверь, скрестив руки.

— Не беги сразу, как увидишь Экли, — тем же тоном обратился он к брату.

Уши академца в тот же момент заложило, сердце с бешенной скоростью забилось в груди. Виски начали болезненно пульсировать, а тело, точно скованное чем-то, не могло двинуться с места ни на сантиметр. Перед глазами мелькали картины вздувающихся пузырей на её коже, в ушах звенели истошные крики. Только Флатэс успел переварить слова, как бросился назад, к двери, желая убежать на другой конец света. Однако, Пэстаб, заранее перекрывший пусть, лишь мягко оттолкнул брата и указал ему пальцем на лестницу, — очевидно говорил идти в кабинет отца. Не сдерживая страха, Флатэс умоляюще посмотрел на брата, в надежде, что тот сжалится над ним, но Игнэйр старший лишь помотал головой и снова указал на второй этаж. К этому моменту академец почти утратил чувство равновесия. Сам не понимал благодаря кому или чему ещё держался на ногах.