Зов северной луны

Глава 1.19

Настоящее время

Грушевый пирог, который Ноирин случайно столкнула с блюда прямо в траву, был съеден с немалым удовольствием, и после праздничной трапезы она и Шиван, наевшись досыта, отправились домой. Вскоре наступила ночь, и всё поместье клана Вещего лесного голоса медленно погрузилось в спокойный тихий сон.

Не спалось только Ноирин: она вертелась с боку на бок, слушая, как Шиван мирно сопит на своей кровати, и никак не могла сомкнуть глаз. Она успокоилась после встречи с богинями, но даже несмотря на это, её грудь продолжало сжимать неприятное, не дающее спокойно вдохнуть чувство.

Ноирин зашипела, едва удержавшись, чтобы не выругаться — так выразительно, как учил Каэда, — и легла на спину, устремив взгляд в тёмный потолок. Она прекрасно понимала, что должна была поразиться увиденному и услышанному гораздо сильнее, чем это у неё получилось на самом деле, однако что-то внутри словно мешало этому.

Казалось, что её душа, которая и была создана богинями, оберегала саму себя от слишком серьёзного потрясения: тем более что для неё — самой души — эта новость явно была не в новинку. С одной стороны, Ноирин удалось это осознать и принять, но с другой — выходило так, что сбивчивые мысли шли вразрез с невозмутимым внутренним спокойствием, и от этого становилось гораздо тяжелее — и почему-то немного грустно.

Протяжно выдохнув, она вытянула ноги и натянула одеяло на голову, чтобы оградить себя от сопения Шивана и громкого стрёкота насекомых, которые облюбовали для жизни цветы, росшие в глиняных горшках на балконе спальни. Это помогло: в воцарившейся тишине сосредоточиться на сне оказалось гораздо легче, и уже спустя пять минут Ноирин, сладко зевнув, провалилась в небытие — и так же резко вскочила, почувствовав неуверенный, но ощутимый тычок в бок.

Она затрясла головой, пытаясь понять, что происходит, и, когда с глаз спала плотная пелена, с удивлением уставилась на заспанного Шивана, который сидел рядом с её постелью, всё ещё облачённый в лёгкое ночное платье. Его длинные тёмные волосы, похожие на дорогой шёлк, красивой волной ниспадали на изящные плечи, а за макушкой разливались ранние солнечные лучи, из-за чего казалось, будто на нём лежала тонкая полупрозрачная ткань, сотканная из золотых нитей.

Судя по его отрешённому лицу и глазам, которые странным образом смотрели куда-то сквозь Ноирин, он так толком и не проснулся, однако уже крепко сжимал в ладони какой-то клочок бумаги.