Тайна Оболенского Университета

17. День Всех Святых

Маскарад. Этот термин происходит от итальянского слова «mascarata», которое в свою очередь появилось от «maschera », что означает «маска». Именно в Италии появились балы, где все присутствующие должны быть одеты в характерные костюмы — исторические, фантастические, национальные, а лица скрывали под масками. Такие балы получили название «маскарады» и постепенно стали распространяться в другие страны.

В Оболенке существовала традиция ежегодного маскарада на Хэллоуин. Не смотря на то, что наше учебное заведение славилось своей серьезностью, в День Всех Святых нам разрешалось расслабиться. Весь университетский городок украшала праздничная атрибутика, и это была работа не только обслуживающего персонала, но и студентов. Последние несколько дней я вместе с однокурсниками занималась оформлением корпусов.

После неудачного обыска дома Радзинского, идея найти у него тайный ход не пропала, но временно следовало залечь на дно. Хотя Смирнов поверил, что не меня видел ночью, не стоило лишний раз дразнить волка. Наши с ним отношения после случая в моей комнате вернулись на прежнюю точку. Индюк снова меня игнорировал, воспринимая только как помощницу. Чтобы не думать о нем, я вызвалась оформлять Университет к Хэллоуину, но даже общественная работа не помогала. Каждый раз, когда мы оставались наедине, я, как глупая восьмиклассница тщетно ждала хоть малейшего знака внимания, а Дима оставался холодным, как айсберг в океане из старой песни.

В этом году Хэллоуин выпал на субботу. Индюк, скрепя сердце, согласился отменить занятия, чтобы я успела нарядиться к маскараду. С утра ко мне заявилась Аринка, и мы вместе стали готовиться к вечеру. Подруга поставила себе цель предстать в образе женщины-вамп и, на мой взгляд, перестаралась. В своем откровенном костюме с ярким макияжем Ринка была похожа скорее на девушку легкого поведения, чем на сексуальную нечисть. Глядя на нее, я решила ограничиться густыми стрелками и бледным блеском для губ, но все равно с трудом узнала себя в зеркале.

— Черт, Лер! Ты такая красотка! — воскликнула Ринка, поправляя мой начес, — даже чем-то смахиваешь на мадам Барелль.
— Это комплимент такой? — усмехнулась я, вспоминая наш поход к гадалке.
— Ага, — ответила подруга.
— Кстати, о мадам Барелль, ты мне так и не рассказала, что она тебе нагадала.
— Ничего особенного, — пожала плечами Арина, — но Ванька — не моя судьба.
— И ты ей веришь? Мало ли, что она тебе нагадала. Твоя жизнь только в твоих руках.
— Как всегда философствуешь, Ланская? Пойдем, мы достаточно опоздали, чтобы появиться феерично.

В бальном зале вовсю громыхала музыка, и вековые стены сотрясались от битов. Мерцающие разноцветные огни и подвешенный к потолку дискошар так и приглашали гостей пуститься в пляс. Даже мой папа, серьезный профессор Ланской, пританцовывал рядом с Евгенией Матвеевной. Селезневой явно льстило такое внимание коллеги, и она отвечала отцу улыбкой. А совсем недалеко от них в образе утопленницы стояла Лена, которой совсем не нравилась эта картина. На глазах девушки блестели слезы, а губа судорожно подрагивала, предвещая скорый плач. В конце концов, она не выдержала и ушла в другой конец зала, затерявшись в толпе студентов. Как бы там ни было, даже мне стало неприятно оттого, как поступает папа, флиртуя с другой на глазах молодой возлюбленной. Но это было их дело, и я вмешиваться не собиралась.

— Ланская, пошли танцевать, — я вздрогнула от неожиданности, когда передо мной появился Юрка Нилов, но, улыбнувшись, приняла его приглашение.

Мы вышли в центр зала и закружились в хороводе разной университетской нечисти. Ведьмы, пираты, зомби, призраки — кого только не было, и я с интересом разглядывала костюмы, пытаясь узнать, кто скрывается под той или иной маской. Даже наш старый добрый библиотекарь Сергей Петрович сегодня превратился в колдуна. А вот майора Смирнова не было видно.

Композиции сменяли одна другую, в зале становилось все жарче, и я решила незаметно ускользнуть от друзей к столу с напитками. Кинув три кусочка льда в свой лимонад, я хотела сделать глоток, но стакан забрали у меня из рук, а в следующее мгновение я почувствовала на талии чью-то горячую ладонь.

— Ты не знаешь, что когда жарко нельзя пить холодное? — практически прижимаясь ко мне, прошептал Смирнов и, поставив стакан на стол, положил мне на талию вторую руку.
— А тебя не учили, что подкрадываться со спины нехорошо? — повернувшись в его объятьях, вопросила я, но чуть не вскрикнула, увидев перед собой настоящего вампира с бледной кожей и горящими ярко-синими глазами.
— Можно, если ты очень голоден, а твоя добыча прямо по курсу, — продолжая обнимать меня, сказал Дима и хитро улыбнулся, обнажая огромные клыки.
— Добыча это я?
— Уверен, твоя кровь придется мне по вкусу, — он склонился к моей шее, а я послушно запрокинула голову для его укуса, который не заставил себя ждать. Смирнов легко прикусил мою кожу, но потом провел по этому месту кончиком языка. С моих губ слетел стон, но он затерялся в громкой музыке.
— Потанцуем? — отстранившись, Дима протянул руку, и я вложила в нее свою ладошку.

Играла быстрая музыка. Наш танец был похож на нечто среднее между бачатой и сальсой. Никогда не думала, что Смирнов умеет так двигаться. Он кружил, подкидывал, осуществлял поддержки. На нас даже стали оглядываться, но мужчину совершенно не смущало ненужное внимание.

— Мне нужна твоя помощь, Лер, — шепнул он, опрокидывая меня, но успевая подхватить.
— В чем? Забыл, о чем размышлял Боэций? — усмехнулась я.
— Дело не в учебе, — кинул он и резко притянул к себе, — я должен попасть в кабинет ректора, а ты будешь стоять на стреме.
— Ты же был против, чтобы я касалась твоего дела?
— Я и сейчас против, но у меня нет выбора. К тому же, для тебя это не опасно. Ты слишком умная, чтобы попасться.
— Мы уже попались. На нас смотрит весь Университет.
— Так надо. Засветившись сейчас, потом никто не заметит нашего отсутствия, — подмигнул Дима и снова закружил меня.
— Так ты танцуешь со мной только из-за этого? — стало обидно, словно меня только что обманули. Но чего еще я могла ожидать от такого сухаря?
— Через пятнадцать минут встретимся на лестничном пролете между вторым и третьим, — проигнорировав мой вопрос, будто я уже согласилась помочь, сообщил Смирнов.

Больше мы не разговаривали до конца танца, а как только музыка сменилась, Смирнов и вовсе испарился: исчез так же незаметно, как и появился, словно на самом деле был вампиром. Моя гордость кричала не помогать Индюку, оставить его самого разбираться со своим расследованием, но дурацкое любопытство все равно привело на лестницу к назначенному времени.

Верхние этажи учебного корпуса не освещались, и, стоя одна посреди темной лестницы со зловещими коваными перилами, я почувствовала, как по телу пробежались мурашки. Дима пришел почти сразу после меня, но этого времени мне хватило, чтобы как следует испугаться, и я вскрикнула, когда Смирнов оказался рядом.

— Нервная, ты что орешь? — прошипел он.
— Сам виноват! Зачем подкрадываешься? — накинулась я на него в ответ.
— У меня обувь специальная бесшумная. Как раз для таких мероприятий.

Дима подхватил меня под руку и повел на третий этаж. Оказавшись в длинном темном коридоре, мужчина молча завел меня за колонну и практически вжал в нее, а сам встал напротив. Были бы мы в романтическом фильме, он бы обязательно меня поцеловал, но я знала, что вместо этого начнется инструктаж.

— Держи, — Дима достал из кармана катушку ниток и протянул мне. Потом он, как фокусник, вынул из рукава колокольчик и привязал его к нитке. — Будешь стоять тут. Я растяну нить с колокольчиком до стола Серова. Если вдруг кто-нибудь появится, дернешь за нить, колокольчик зазвонит, это и будет мне сигналом.
— А как ты выберешься? — пусть я продолжала злиться на Индюка, но переживала за него.
— Не волнуйся, я смогу спуститься с балкона с помощью плаща, — улыбнулся он.
— Ты, и правда, вампир?

Смирнов приподнял полы плаща и гордо продемонстрировал крепления и скрученный трос. Маскарадный костюм был с сюрпризом, бесшумная обувь — настоящий Джейм Бонд. Надо поинтересоваться на досуге, пьет ли он мартини с водкой, смешивая, но не взбалтывая.

— А если заметят меня?
— Для тебя это не будет проблемой? Ланская, у тебя богатый опыт выкручиваться из подобных ситуаций, — усмехнулся Дима, на что я обиженно нахмурилась. — На удачу...

Индюк неожиданно склонился надо мной и быстро поцеловал в губы. Я не успела ничего сказать, как мужчина прошмыгнул к ректорскому кабинету, ловко открыл отмычкой дверь и юркнул внутрь.

Смирнов был в кабинете, как мне казалось, целую вечность, а я внимательно прислушивалась к каждому шороху. Все было спокойно, пока со стороны лестницы не стало доноситься какое-то шуршание. Я аккуратно выглянула из-за колонны, но никого и не увидела. Неужели показалось? Может быть, кто-то из студентов решил уединиться в темных университетских коридорах? В колокольчик звонить не стала.

Внизу уже сменилось несколько песен, ноги гудели от долгого стояния, а Димы все еще не было. Мне захотелось просто так дернуть колокольчик, чтобы только он поскорее вышел, но тут я снова услышала шуршание, только на этот раз отчетливо различая шаги. Они приближались, кто-то шел сюда! Я дернула за нитку, она напряглась, а потом резко упала. Видимо, Смирнов оторвал колокольчик, а, значит, сейчас сбежит, но что делать мне? Стало страшно, и я, прикрыв лицо руками, практически вжалась в колонну.

— Лер? Вот куда ты пропала? — я открыла глаза и увидела перед собой Нилова.
— Юр, что ты тут делаешь?
— Тебя ищу, — спокойно ответил он и встал напротив, опустив руки мне на талию. — Ты ушла, ничего никому не сказала. В зал не вернулась. Андрей Николаевич про тебя спрашивал.
— В зале было жарко, и мне стало нехорошо. Решила побродить по Оболенке, — соврала я.
— Как ты себя сейчас чувствуешь? — он провел тыльной стороной ладони по моей щеке и склонился в опасно близко. Я успела отвернуться, и поцелуй пришелся в щеку.
— Все хорошо. Вернемся? — упираясь ладошкой ему в грудь и несильно отталкивая, сказала я.
— Пойдем, детка, — вздохнул он и, обнимая за талию, повел к лестнице.

Романтический настрой Нилова раздражал. И если раньше его близость была приятна, то сейчас он стал подобен назойливому комару, которого хотелось прихлопнуть.

— Ты потрясающе смотришься в этом наряде, — шепнул парень, будто бы случайно касаясь губами моего уха.
— Спасибо, — резко ответила я, дернувшись в сторону.
— Знаешь, с Лерой мы друзья, а вот с этой очаровательной гадалкой я хотел бы большего, — он остановился на лестничном пролете и резко дернул меня на себя, нагло обнимая и притягивая, чтобы поцеловать.
— Юр, прекрати, — я стала выворачиваться, но парень был сильнее, и только звонкая пощечина его остановила.
— Тебе же хорошо со мной? — потирая красную щеку, проговорил Нилов. — Ты не хочешь быть моей девушкой, но может, позволишь любить тебя хотя бы этой ночью?
— Сдурел? Мы только друзья! — разозлилась я и хотела уйти, но он ухватил меня за руку.
— Лер, я с ума схожу по тебе, — жалобно простонал парень, но отпустил меня. — Прости.
— Мы уже говорили о нас, — вздохнула я. — Если ты этого не понимаешь, нам лучше не общаться. Дружбы тоже не выходит.
— Лер, ну прости! Я просто хотел еще раз попробовать. Давай не будем идти на такие крайности.
— Это не крайность, Юр, это необходимость. Я не хочу вконец испортить с тобой отношения.
— Последний раз, Лер. Это был последний раз. Обещаю, больше не стану настаивать.

Нилов взял мое лицо в ладони и притянул к себе, легко касаясь губами лба. Я отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза и увидела прежнего Юру. Намереваясь дать еще один шанс нашей дружбе, я обняла парня, и как раз в этот момент рядом с нами вырос майор Смирнов. Мужчина смерил нас строгим взглядом и недовольно хмыкнул.

— То, что сейчас праздник, не позволяет вам крутить шашни посреди учебного корпуса, — с отвращением кинул он, словно стал свидетелем откровенной до неприличия сцены.
— Арсений Витальевич, вы все неправильно поняли, к тому же мы не делали ничего предосудительного, — вступился Юрка, но Индюк только пуще разозлился.
— Со стороны так не кажется. Ведете себя как в борделе.
— Пойдем в зал, Лер, — игнорируя преподавательский выпад, парень взял меня за руку и хотел пойти вниз, но Смирнов ухватил меня за другую руку.
— Ланская, задержитесь, — с ледяным спокойствием отчеканил он, — а вы, Нилов, возвращайтесь в зал.

Юрка хотел возразить, но я кивнула ему, и парень, метнув недовольный взгляд на Индюка, побежал вниз по лестнице. Мне было неловко оставаться с Димой наедине после недвусмысленной картины, свидетелем которой он стал. Я чуть ли не кожей чувствовала напряжение, которое шло от мужчины. Майор сверлил взглядом пустую лестницу, по которой спустился Нилов, и я решилась нарушить молчание, заговорив первая:

— Успел все сделать? — я взяла Диму за руку и несильно дернула, привлекая к себе внимание.
— Не знаю. Не нашел, что было нужно, — сухо ответил он, но не отдернул руку. — А ты почему дала сигнал? Кто-то шел, или решила пообжиматься с дружком?
— Кретин! Я услышала шаги и дернула за нить, а это был Юрка, — процедила я и отпустила Смирнова, обиженно скрестив руки под грудью.
— Тогда все ясно, — в тон мне ответил мужчина, — чтобы себя не выдать, решила его соблазнить.
— Да что с тобой такое?! — не выдержала я и ударила Смирнова кулачком в плечо, но он даже бровью не повел, оставаясь стоять оловянным солдатиком. И тут меня словно осенило. — Ты ревнуешь!
— С какой стати мне тебя ревновать, как девушка ты меня не привлекаешь, — фыркнул он.
— Тогда что это, если не ревность?

Смирнов шумно выдохнул, а потом, схватив меня за локоть, рывком притянул к себе. Земля словно ушла из-под ног, когда его губы коснулись моих. Он целовал меня нежно, неторопливо, а я была готова раствориться в любимом мужчине. И плевать, что мы в Университете, плевать, что несколько сотен человек бешено пляшут этажом ниже, плевать, что наше расследование может пойти прахом. Для меня был важен только он!