Тайна Оболенского Университета

49. Возвращение в волчье логово

Когда молодая девушка влюбляется, и это чувство взаимно, в животе начинают порхать бабочки, сердце рвется из груди, и весь мир начинает играть новыми яркими красками. А потом — взгляды украдкой, легкие, как бы случайные касания, первое свидание, поцелуй и ночь, полная любви... Это и есть жизнь, это и есть отношения. Нормальные отношения самых обычных людей. У меня не было ничего подобного. Я влюбилась в Смирнова, когда пыталась начать встречаться с Ниловым, мы впервые поцеловались со злости, провели вместе ночь, чтобы разрушить то шаткое хорошее, что было между нами... Да, у нас с Димой все было ни к черту. Но какая разница, как было, ведь куда важнее то, что происходило в данный момент.

Смирнов отстранился, разрывая наш поцелуй, но не выпуская из ладоней моего лица. Он внимательно посмотрел мне в глаза, словно ища в них ответ на незаданный вопрос, а потом, решив что-то для себя, отпустил и хотел уйти, вот только я не дала. Я устала от недомолвок и непонимания и больше всего хотела быть рядом с любимым мужчиной, рядом с ним... Я ухватила Диму за руку и потянула на себя.

— Что...

Он не успел договорить. Индюк вечно все портил, поэтому был лишь один способ его заткнуть, и этот способ пришелся по вкусу моему любимому мужчине. Подхватив под ягодицы, Смирнов усадил меня на столешницу, наш поцелуй набирал обороты и грозил разразиться настоящим пожаром страсти, но мы не останавливались. Мои пальцы зарылись в его волосы, и я сжала их на затылке. Мы не могли насытиться друг другом, выцеловывая, кусая, шепча наши имена...

— Лер... — с трудом произнес Дима. — Там же Лариса...
— Угу, — промычала я.
— То, что сейчас случилось... — начал он.
— ...нужно будет обязательно повторить, когда мы будем одни, — докончила за Диму я, чтобы он не наговорил глупостей.
— Серьезно? — удивился он.
— Абсолютно, — улыбаясь, ответила я.

Смирнов подхватил меня на руки и, усадив себе на поясницу, понес в гостиную. Мы оба смеялись, как подростки, но было настолько хорошо, что стало плевать на то, как мы выглядим. В центре комнаты Дима неожиданно покачал меня, как ребенка, а потом скинул на диван. Я не растерялась и, ухватив его за руку, потянула на себя. Любимый Индюк упал на меня, и я сделала вид, будто не поняла, что он поддался. Снова жар Диминого тела заставлял бурлить кровь. Он взял мои руки, завел их за голову и вжал в диван, а сам стал целовать шею. Я выгнулась под ним, чувствуя, как меня с головой захлестывает желание.

— Ланская, не сейчас... — с трудом оторвавшись от меня, садясь на диван и поправляя футболку, проговорил он. — Но теперь точно не отпущу.
— Теперь я никуда не денусь, — довольно заявила я, усаживаясь к нему на колени. — Надо Ларису позвать, а то она одна в комнате...
— Угу, — целуя меня в шею, сказал Дима.

Димина подруга застала нас счастливыми и беззаботными, но почему-то сама грозно нахмурилась. Лариса уперла в бока руки, внимательно посмотрела на нас, потом на столик перед диваном и снова на нас.

— Я отказываюсь вас понимать! Договорились же: я иду за шампанским, с вас — закусь! Пришла — ничего не готово. Ладно. Оставила вас двоих на десять минут, чтобы вы реабилитировались, и что? Опять мне самой?
— Ой. Мы все оставили на кухне, — вдруг вспомнила я. — Сейчас принесу.
— Я помогу, — подорвался Смирнов.
— Ну уж нет, если вы снова уйдете на кухню вместе, я вас не дождусь и с горя выпью одна все шампанское. Так что, красавчик, лучше бутылку открой, а я помогу Лерке.

С третьей попытки нам все же удалось устроить небольшой праздничный фуршет. Слово за слово, бокал за бокалом и наш вечер плавно перетек в ночь. Нужно было ложиться спать, но так не хотелось расходиться, особенно потому, что все время мы с Димой сидели в обнимку, как самая настоящая обычная пара. В глубине души мне было страшно, что вернувшись в Оболенку, мы потеряем наши отношения, поэтому я так старалась убедить ребят не ложиться.

— Лер, уже поздно. Мне завтра выезжать в семь утра, — вздохнул Смирнов, когда я в очередной раз ухватила его за руку, не давая подняться с дивана.
— Почему ты едешь завтра? У нас есть еще два дня каникул!
— Потому что мы должны вернуться по отдельности, сама прекрасно знаешь.
— Да... Захар Нилов своего не упустит и будет за нами следить.
— Вот именно. Поэтому я еду утром, а ты через день. Тем более, завтра у вас с Ларисой дела, — Смирнов многозначительно посмотрел на свою подругу, и она кивнула.
— Какие дела? — удивилась я.
— Лер, поскольку вокруг тебя заварилась такая каша, а ты стала клубничкой... — начала Лариса.
— Кем-кем? — переспросила я.
— Клубничкой. Ну знаешь, кашу делают и ягодки туда кидают. Мой Кир всегда мне с клубничкой делает на завтрак, говорит, что я сама такая же сладкая...
— Лар, давай без подробностей? — вымучено попросил Дима.
— Хм... То есть как мне ты на уши садишься с Лерой так можно? Ах, она снова болтала с этим придурком. Ах, она так красиво танцевала. Ах, у меня встал, когда она рассказывала про философа...
— Что?! — я чуть не выплюнула шампанское, которое только что глотнула.
— Ага, — усмехнулась Лариса. — Ты ему про какого-то философа-монаха рассказывала, а он только и думал, как тебя того...
— Нет, Лер, все не так. Точнее... Ты сама виновата: разоделась в платьице, уселась в кресло и ручку давай грызть. А я, чтобы ты знала, не железный!

И тут мне стало совсем смешно. Их детские разборки никак не вязались с образами сотрудников Федерельной службы безопасности. Нахохлившейся Индюк умилял еще больше. Только все же я помнила про какие-то дела, намеченные на завтра.

— Так все же, что будет завтра? — спросила я, прерывая их спор, который ушел уже совсем в другую степь.
— Мы поедем за оружием, — довольно ответила Лариса.
— Оружием? — недоверчиво переспросила я.
— Да, Лер, — Дима взял меня за руку и похлопал по ладошке, будто я была ребенком, чье внимание он пытался привлечь. — Ты должна защитить себя, если окажешься в опасности. Пистолет тебе никто не даст, но шокер, баллончик и бронежилет дадут. К тому же, пройдешь пару уроков самообороны.
— Еще мы дадим тебе набор маячков и обучим их активировать, — сообщила Лариса. — Это нужно, чтобы мы всегда могли тебя найти.
— Да, у тебя уже есть один, — смущенно сказал Дима.
— Ты про тот, что в моем телефоне?
— Ты знаешь?
— Догадалась.
— И давно?
— В Праге, когда ты нашел меня в ресторане.
— Вот как? — удивился Смирнов, — тогда на следующий день почему не оставила телефон дома? Думала, не пойду за тобой?
— Нет, я его включила как раз потому, что знала, что пойдешь...

Договорившись о наших планах, мы все же разошлись по комнатам, но на пороге спальни Смирнов утянул меня в умопомрачительный поцелуй. Мне практически снесло крышу, и стоило огромных усилий на ватных ногах добраться до кровати, а рухнув на постель и забравшись под одеяло, я могла думать только о том, как хочу, чтобы скорее наступило утро, и мы с Димой снова увиделись.

Утро пролетело незаметно. Смирнов собирался в Оболенку, Лариса все еще спала, а я, забравшись с ногами на стул, пила крепкий кофе.

— Ты только позвони, как приедешь в Университет, хорошо?
— Хорошо, но ты не волнуйся. Я уже большой мальчик, — усмехнулся Дима.
— Ты большой мальчик, который едет в логово к волкам!
— Ничего, как-нибудь с этими волками разберемся, — он подошел ко мне и поставил руки на стул так, что я оказалась в его плену. — Сама будь осторожна. От Лариски не отходи, она за тебя головой отвечает.
— Какие мы грозные, — усмехнулась я, опуская руки ему на плечи. — Мне нравится такой решительный майор Смирнов.
— Я не шучу, Лер! Для них всех ты только завтра прилетаешь из Чехии, но все равно должна быть аккуратна. До Оболенки поедешь с Ларисой, — тоном не терпящим возражений, сказал Смирнов.
— Думаешь, не вызовет подозрений, если я приеду в Универ с Лариской? — нахмурилась я.
— Ты приедешь на такси. Мы уже договорились об аренде машины. Ларка будет за рулем.
— Мне кажется, что это все не нужно. Дим, если я нужна им сейчас, то проще дождаться, когда сама вернусь и сцапать.
— В Оболенке я сам с тебя глаз не спущу, — грозно произнес Смирнов и посмотрел на свои часы. — Время. Мне пора.
— Я провожу...
— Но только до двери.
— Но я...
— Там холодно, а ты в пижаме, — отрезал Смирнов.

Но прощания в прихожей мне хватило сполна. Его губы, руки, шепот, поцелуи... Я сгорала в Смирнове без остатка, и хотелось, что есть мочи, кричать о своей любви.

— До завтра, — прислоняясь своим лбом к моему, сказал он.
— До завтра, — ответила я, выпуская любимого из своих объятий.

Теперь оставалось дожить до завтра... Как только Дима ушел, я разбудила Лариску и потребовала скорее отправить меня на урок самообороны. Мне хотелось чем-то занять себя, чтобы день вдали от Димы прошел как можно скорее. Но Лариса сообщила, что сначала мы едем за оружием. Она привезла меня куда-то на окраину Москвы, где в полуподвальном магазине «Все для рыбалки» я получила электрошокер, пистолет с пулями-транквилизаторами и бронежилет.

— Что это за место такое? — спросила я, когда мы шли на улицу.
— Это что-то вроде малой оружейной. Тут не хранится настоящее оружие, но всякой мелочи в избытке.
— А почему в магазине для рыбаков?
— Проще всего спрятать все оружие в снасти. Никто не отличит шокер от какой-нибудь рыбацкой хрени. Да и потом, ты видела Гарика, который держит эту лавочку? Он же выглядит как полный псих. К такому никто не сунется.
— Тут не поспоришь, — улыбнулась я и посмотрела на часы. — Полдень. Дима должен быть в Оболенке...
— Да, красавчик должен был добраться, — сказала Лариса так спокойно, словно совершенно не волновалась, что от Димы еще не было вестей.
— Он обещал позвонить.
— Дима? Этот растяпа легко может забыть...
— Нет, не в этот раз. Он знает, как я переживаю. Позвоню сама.

Я стала набирать Смирнова, но его номер оказался недоступен. Сразу в голову полезли нехорошие мысли, а вот Лариса вела себя, как ни в чем не бывало. Она повезла меня на какой-то полигон, где по знакомству мне должны были провести пару уроков по самообороне. Всю дорогу я не могла найти себе места, но потом, уже на подъезде, мне пришло сообщение, что Дима снова в сети. Конечно, я тут же стала звонить... Он не снимал трубку.

— Лер, ну мало ли что... Он только вернулся в логово этих сектантов, они могли нагрузить его учительской работой...
— Нет! — возразила я. — Тут что-то не то. Я чувствую.
— Леркин, не дрефь!

Я уже была готова разрыдаться, как мой телефон завибрировал. Смирнов перезванивал сам.

— Алло!
— Лер, я на месте. Все в порядке, но тут много дел.
— Дел? Каких дел? Что-то случилось? Дим, не увиливай! — я сразу поняла по его голосу, что отнюдь не все в порядке.
— Случилось, но не забивай этим голову до завтра. Придерживайся плана, Ланская. Не порть легенду, — строго сказал он, снова превращаясь в Индюка.
— Смирнов, скажи, что случилось! — потребовала я.
— Ничего, Ланская. Занимайся своими делами. Я жив и здоров, как видишь. Поговорим завтра, — отчеканил Дима.
— Индюк, — процедила я.
— Ослица! — это было последнее, что от него услышала. Смирнов разъединился, даже не попрощавшись. Но, к сожалению, как бы я на него ни злилась, не перестала волноваться. Что-то случилось, и это что-то нехорошее, раз Дима так себя повел.

Весь день я была сама не своя. Хотя занятия по самообороне прошли успешно и я получила не одну похвалу своих учителей, мои мысли были далеко. Лариса старалась меня подбодрить, но даже у нее это выходило скверно. Мы обе понимали, что уже завтра я получу новый удар.

Вслед за длинным днем терзаний, наконец, наступило утро моего отъезда. Лариса так вошла в роль таксиста, что кроме машины с шашечками где-то раздобыла настоящую фуражку. Правда, ее пришлось оставить дома, поскольку подобного вида таксист точно бы привлек к нам ненужное внимание в Оболенке.

Мы выехали точно по графику и после обеда должны были добраться до моей Alma-Mater. День выдался ненастным. Свинцовые тучи зловеще нависали над землей. Разыгравшаяся метель заслоняла белой пеленой дорогу к Университету, словно предостерегая нас, но желтое такси решительно катилось сквозь снегопад. Но чем ближе мы подбирались к Оболенке, тем меньше был снег, и он закончился совсем, когда мы свернули на подъездную дорогу.

— Этот замок Дракулы и есть твой универ? — спросила Лариса, глядя на мрачно возвышавшийся на холме учебный корпус Оболенского.
— Ага. Он самый.
— Неудивительно, что там преподаватели повернутые. Жить в таком месте...
— Это сейчас так кажется, а летом и в ясную погоду Оболенка очень красивая. Фонтан, подстриженные кустики, клумбы...
— Не знаю...

Мы подъехали к главным воротам в университетский городок, и я заметила, что на них опущен флаг с гербом Оболенского. Траур. Вот, что скрыл от меня Смирнов. Кто-то умер, и Дима боялся, что я сорвусь из Москвы и примчусь в Оболенку, чем разрушу свою легенду.

— Лер, а у вас заведено встречать гостей похоронным маршем?
— Что?
— Прислушайся.

Лариса выключила магнитолу и приоткрыла окошко. Теперь я смогла различить похоронную музыку. Она доносилась со стороны кладбища, кого-то хоронили именно сейчас.

— Ларис, мне надо бежать!
— Сдурела? Прямо так? А вещи?
— Черт! Чемодан... Езжай прямо, — попросила я, и Лариса нажала на газ. — А теперь притормози. Останови у этого дома.

Лариса припарковалась у папиного особняка. Мы не могли нормально попрощаться, поэтому я только смогла ее поблагодарить за все, когда делала вид, что расплачиваюсь. Как только Лариска дала задний ход, я вбежала по ступенькам на крыльцо, оставила там чемодан, а сама помчалась на кладбище.

Многие студенты уже вернулись с каникул и сейчас медленно двигались в траурной процессии, которую возглавлял ректор. Преподаватели шли следом за Серовым, и я без труда узнала знакомую темную макушку. Дима не оборачивался, да и сейчас я не могла с ним разговаривать. В толпе студентов я отыскала Нилова и стала протискиваться к нему.

— Юр! Юра!
— Ланская? — удивился парень. — Ты успела? Тебе сказали?
— Сказали что? Я... я только с такси. Увидела спущенный флаг, услышала музыку...
— Лер... Идем.

Нилов взял меня под локоть и отвел в сторону к какому-то склепу. Он опустил руки мне на плечи, крепко их сжал и перевел дыхание.

— Лер, Сергей Петрович умер. Мне жаль. Я знаю, вы с ним были в хороших отношениях.

Его слова доносились до моего сознания, как в замедленной съемке. Сергей Петрович Вдовин, наш прославленный библиотекарь, умер. Еще один человек, который отдал жизнь за то, что слишком много знал об Оболенском университете.